Некоему Мандельштаму, с этой нецензурной фамилией, некие возвигли ему памятник в Москве! Даже сравнивают его с нашим..

Прошу в моем доме не выражаться! Привет!

А скажи ему, что Русское Солнце - на четверть негр - тоже, наверно, обидится.. . Или, может, и его - в "ихние" запишем? Заодно с путешественниками Берингом, Крузенштерном, полководцами Багратионом и де Толли, да и среди физиков- "бомбоделов", как автор вопроса Анатолий Зубов, тоже не всем повезло: они - не русские с рожденья. А ведь всем им с их не до конца цензурными фамилиями "некие" возводят памятники в столицах и осмеливаются называть гордостью русской культуры.
Что-то не хочется вместе с Вами смеяться. Я, если позволите, отдельно.

ПЕТЕРБУРГСКИЕ СТРОФЫ
Н. Гумилеву

Над желтизной правительственных зданий
Кружилась долго мутная метель,
И правовед опять садится в сани,
Широким жестом запахнув шинель.

Зимуют пароходы. На припеке
Зажглось каюты толстое стекло.
Чудовищна, как броненосец в доке, -
Россия отдыхает тяжело.

А над Невой - посольства полумира,
Адмиралтейство, солнце, тишина!
И государства жесткая порфира,
Как власяница грубая, бедна.

Тяжка обуза северного сноба -
Онегина старинная тоска;
На площади Сената - вал сугроба,
Дымок костра и холодок штыка.. .

Черпали воду ялики, и чайки
Морские посещали склад пеньки,
Где, продавая сбитень или сайки,
Лишь оперные бродят мужики.

Летит в туман моторов вереница;
Самолюбивый, скромный пешеход -
Чудак Евгений - бедности стыдится,
Бензин вдыхает и судьбу клянет!
(Январь 1913)

Я наравне с другими
Хочу тебе служить,
От ревности сухими
Губами ворожить.
Не утоляет слово
Мне пересохших уст,
И без тебя мне снова
Дремучий воздух пуст.

Я больше не ревную,
Но я тебя хочу,
И сам себя несу я,
Как жертву палачу.
Тебя не назову я
Ни радость, ни любовь.
На дикую, чужую
Мне подменили кровь.

Еще одно мгновенье,
И я скажу тебе,
Не радость, а мученье
Я нахожу в тебе.
И, словно преступленье,
Меня к тебе влечет
Искусанный в смятеньи
Вишневый нежный рот.

Вернись ко мне скорее,
Мне страшно без тебя,
Я никогда сильнее
Не чувствовал тебя,
И все, чего хочу я,
Я вижу наяву.
Я больше не ревную,
Но я тебя зову.

Дело не в том, что Мандельштам "ихний", а в том, что по сравнению с Пушкиным, он -поэт на любителя. Но любить или не любить-право выбора каждого. В этом ( в вопросах вкуса) невозможно переубедить, тем более, по национальному признаку. А почему Вас так "задело", что его сравнивают с Пушкиным? За ПУШКИНА невозможно обижаться и ему не требуется защита. Вот если б памятник Пушкину сносили...

Бессоница. Гомер. Тугие паруса... .

Я наравне с другими
Хочу тебе служить,
От ревности сухими
Губами ворожить... .

"Я вернулся в мой город, знакомый до слёз" ...Прекрасное, щемящее стихотворение...

вопрос дебильный! ! за стих про сталина его посадили
это великий РУССКИЙ ПОЭТ с большим гражданским
мужеством! ! векентию итебе промолчать----сойдете за умных
еще бы я мудозвонам стихи не читал!!!

Ты свой вопрос в "Общество, Политика, СМИ" задай... Там тебе наотвечают....))))

Я отвечаю не этому больному бомбоделу-черносотенцу. Не мечите перед свиньей бисера. Это же диагноз. С такими нельзя общаться. Только брызжущей слюны будет больше!

Осип Мандельштам такой же РУССКИЙ поэт, как и Пушкин. И как бы вы его не называли: "неким" и т. п. - его известность и признанность от этого не убавятся.

***
Дано мне тело - что мне делать с ним,
Таким единым и таким моим?
За радость тихую дышать и жить
Кого, скажите, мне благодарить?
Я и садовник, я же и цветок,
В темнице мира я не одинок.
На стекла вечности уже легло
Мое дыхание, мое тепло.
Запечатлеется на нем узор,
Неузнаваемый с недавних пор.
Пускай мгновения стекает муть -
Узора милого не зачеркнуть.

Какого еще ихнего? Ты про евреев что ли?
Вот тебе: От легкой жизни мы сошли с ума
С утра вино, а вечером похмелье... .
Дальше сам найдешь, я домой ухожу, работа кончилась.
Патриот что ли? Один умный человек сказал: Патриотизм-последнее прибежище негодяев.

Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

Песню на эти стихи, кстати, пела великая русская певица Алла Борисовна Пугачева. А ваш русское солнце Александр Сергеевич Пушкин (он кстати, принадлежит не только русским, он мировой классик) , если внимательно изучить его биографию, то его прадед Абрам Петрович Ганнибал, был привезен в подарок Петру Великому из Эфиопии. Так что читайте книги, они действительно (иногда) сеют великое, доброе, вечное.

АКТЕР И РАБОЧИЙ
Здесь, на твердой площадке яхт-клуба,
Где высокая мачта и спасательный круг,
У южного моря, под сенью Юга
Деревянный пахучий строился сруб!

Это игра воздвигает здесь стены!
Разве работать — не значит играть?
По свежим доскам широкой сцены
Какая радость впервые шагать!

Актер — корабельщик на палубе мира!
И дом актера стоит на волнах!
Никогда, никогда не боялась лира
Тяжелого молота в братских руках!

Что сказал художник, сказал и работник:
«Воистину, правда у нас одна! »
Единым духом жив и плотник,
И поэт, вкусивший святого вина!

А вам спасибо! И дни, и ночи
Мы строим вместе — и наш дом готов!
Под маской суровости скрывает рабочий
Высокую нежность грядущих веков!

Веселые стружки пахнут морем,
Корабль оснащен — в добрый путь!
Плывите же вместе к грядущим зорям,
Актер и рабочий, вам нельзя отдохнуть!
1920

А нашим же похеру кому памятники ставить... если уже соленому огурцу памятник есть, то пора бы и пузырю водочному почести отдать, а то не удобно как то все на словах да на словах....

А что вам такого Мандельштам сделал?

Эх, жалко "минусы" отменили.. . ((((((((((

мастерица виноватых взоров,
Маленьких держательница плеч, -
Усмирен мужской опасный норов,
Не звучит утопленица-речь
Есть еще поэт с фамилией Эренбург, жил в одно время с нецензурноой фамилией. Вот его четверостишье:
Я так любил тебя- до грубых шуток
и до таких пронзительных немот,
Что даже дождь, стекло и ветки путал,
Не мог найти каких-то нужных нот.
Помоему не плохо

Не позорьте Русских!