Объясните выбор эпитета: "Пугачев МРАЧНО ждал моего ответа". Очень нужно...

-- Что, ваше благородие? -- сказал он мне. -- Струсил ты, признайся, когда молодцы мои накинули тебе веревку на шею? Я чаю, небо с овчинку показалось.. . А покачался бы на перекладине, если б не твой слуга. Я тотчас узнал старого хрыча. Ну, думал ли ты, ваше благородие, что человек, который вывел тебя к умету, был сам великий государь? (Тут он взял на себя вид важный и таинственный. ) Ты крепко передо мною виноват, -- продолжал он; -- но я помиловал тебя за твою добродетель, за то, что ты оказал мне услугу, когда принужден я был скрываться от своих недругов. То ли еще увидишь! Так ли еще тебя пожалую, когда получу свое государство! Обещаешься ли служить мне с усердием?
Вопрос мошенника и его дерзость показались мне так забавны, что я не мог не усмехнуться.
-- Чему ты усмехаешься? -- спросил он меня нахмурясь. -- Или ты не веришь, что я великий государь? Отвечай прямо.
Я смутился: признать бродягу государем был я не в состоянии: это казалось мне малодушием непростительным. Назвать его в глаза обманщиком -- было подвергнуть себя погибели; и то, на что был я готов под виселицею в глазах всего народа и в первом пылу негодования, теперь казалось мне бесполезной хвастливостию. Я колебался. Пугачев мрачно ждал моего ответа. Наконец (и еще ныне с самодовольствием поминаю эту минуту) чувство долга восторжествовало во мне над слабостию человеческою. Я отвечал Пугачеву: "Слушай; скажу тебе всю правду. Рассуди, могу ли я признать в тебе государя? Ты человек смышленый: ты сам увидел бы, что я лукавствую".
-- Кто же я таков, по твоему разумению?
-- Бог тебя знает; но кто бы ты ни был, ты шутишь опасную шутку.
Пугачев взглянул на меня быстро. "Так ты не веришь, -- сказал он, -- чтоб я был государь Петр Федорович? Ну, добро. А разве нет удачи удалому? Разве в старину Гришка Отрепьев не царствовал? Думай про меня что хочешь, а от меня не отставай. Какое тебе дело до иного-прочего? Кто ни поп, тот батька. Послужи мне верой и правдою, и я тебя пожалую и в фельдмаршалы и в князья. Как ты думаешь? "
-- Нет, -- отвечал я с твердостию. -- Я природный дворянин; я присягал государыне императрице: тебе служить не могу. Коли ты в самом деле желаешь мне добра, так отпусти меня в Оренбург.
Пугачев задумался. "А коли отпущу, -- сказал он, -- так обещаешься ли по крайней мере против меня не служить? "
-- Как могу тебе в этом обещаться? --отвечал я. -- Сам знаешь, не моя воля: велят идти против тебя -- пойду, делать нечего. Ты теперь сам начальник; сам требуешь повиновения от своих. На что это будет похоже, если я от службы откажусь, когда служба моя понадобится? Голова моя в твоей власти: отпустишь меня -- спасибо; казнишь -- бог тебе судья; а я сказал тебе правду.
Моя искренность поразила Пугачева. "Так и быть, -- сказал он, ударя меня по плечу. -- Казнить так казнить, миловать так миловать. Ступай себе на все четыре стороны и делай что хочешь. Завтра приходи со мною проститься, а теперь ступай себе спать, и меня уж дрема клонит".

Диалог двух людей, которых душевно очень влечет друг к другу. Пугачев задает Гриневу вопрос, чувствуя, что ЛЮБОЙ ответ будет ему не по нраву: если Гринев признает его царем, то пойдет против совести, и потеряет для Пугачева все обаяние. Если не признает, то он, по логике, должен его казнить. А он уже полюбил душой это барское дитя.
Он испытывает те же терзания, что и Гринев, но - зеркально. Поэтому и ждет ответа - мрачно: любой плох.
В итоге оба показывают высоту духа: Гринев не отступается от принципов, Пугачев, холоп, поступает по-царски: миловать, так миловать.

усилить напряженную атмосферу сцены, показать выбора верного и неверного выбора