С добрым ли намерением Иуда изменил Христу? см. Ренана.

Они оба были обречены: Христос быть распятым, а Иуда предать. Об этом в рассказе Ю. Нагибина "Любимый ученик". Иисус обращаеся к Иуде: "Иуда, лишь мы с тобой обречены бодрствовать в этот страшный канун. Иуда, брат мой и жертва, прости меня! " Предательство Иуды вынужденное. Он лишь выполняет волю Иисуса во имя любви к нему. . Никто из учеников Иисуса не понял значимости происходящих событий и не был поддержкой Иисусу в его последние часы, во время Его моления в Гефсиманском саду. Ему необходим был тот, кто помог бы выполнить его предназначение. Этот выбор обрек на гибель и проклятие его самого верного ученика — Иуду.

кто их знает - оба ведь евреи :-)))

Никто не предает с добрыми намерениями по отношению к тому кого он предает

Есть версии, что все было спланировано самим Иисусом. К тому же иуда не повесился, а Христа живым сняли с креста и отправили проповедовать в Индию, где он и умер в глубокой старости и похоронен в Кашмире.

согласна с Леонидом Андреевым. У Иуды всегда были добрые намерения в свою пользу.

Другой вариант - любовь и ревность. См. Леонида Андреева:

– Иуда, – сказал Иисус и молнией своего взора осветил ту чудовищную груду насторожившихся теней, что была душой Искариота, – но в бездонную глубину её не мог проникнуть. – Иуда! Целованием ли предаёшь сына человеческого?
И видел, как дрогнул и пришёл в движение весь этот чудовищный хаос. Безмолвным и строгим, как смерть в своём гордом величии, стоял Иуда из Кариота, а внутри его все стенало, гремело и выло тысячью буйных и огненных голосов:
«Да! Целованием любви предаём мы тебя. Целованием любви предаём мы тебя на поругание, на истязания, на смерть! Голосом любви скликаем мы палачей из тёмных нор и ставим крест – и высоко над теменем земли мы поднимаем на кресте любовью распятую любовь» .
…
– Он не был обманщик. Он был невинен и чист. Вы слышите? Иуда обманул вас. Он предал вам невинного. Ждёт. И слышит равнодушный, старческий голос Анны:
– И это все, что ты хотел сказать?
–Иуда обманул вас – вы слышите! Не его он предал, а вас, мудрых, вас, сильных, предал он позорной смерти, которая не кончится вовеки. Тридцать Серебреников! Так, так. Но ведь это цена вашей крови, грязной, как те помои, что выливают женщины за ворота домов своих. Ах, Анна, старый, седой, глупый Анна, наглотавшийся закона, – зачем ты не дал одним серебреником, одним оболом больше! Ведь в этой цене пойдёшь ты вовеки!
…
– Как же вы позволили это? Где же была ваша любовь? Ты, любимый ученик, ты – камень, где были вы, когда на дереве распинали вашего друга?
– Что же могли мы сделать, посуди сам, – развёл руками Фома.
– Ты это спрашиваешь, Фома? Так, так! – склонил голову набок Иуда из Кариота и вдруг гневно обрушился: – Кто любит, тот не спрашивает, что делать! Он идёт и делает все. Он плачет, он кусается, он душит врага и кости ломает у него! Кто любит! Когда твой сын утопает, разве ты идёшь в город и спрашиваешь прохожих: «Что мне делать? мой сын утопает! » – а не бросаешься сам в воду и не тонешь рядом с сыном. Кто любит!
…
– Кто не повинуется ему, тот идёт в геенну огненную.
– Отчего же ты не пошёл? Отчего ты не пошёл, Пётр? Геенна огненная – что такое геенна? Ну и пусть бы ты пошёл – зачем тебе душа, если ты не смеешь бросить её в огонь, когда захочешь!
…
– Он весь грех людей взял на себя. Его жертва прекрасна! – настаивал Иоанн.
– Нет, вы на себя взяли весь грех. Любимый ученик! Разве не от тебя начнётся род предателей, порода малодушных и лжецов? Слепцы, что сделали вы с землёю? Вы погубить её захотели, вы скоро будете целовать крест, на котором вы распяли Иисуса! Так, так – целовать крест обещает вам Иуда!
…
–Учитель не велел убивать.
– Но разве он запретил вам и умирать? Почему же вы живы, когда он мёртв? Почему ваши ноги ходят, ваш язык болтает дрянное, ваши глаза моргают, когда он мёртв, недвижим, безгласен? Как смеют быть красными твои щеки, Иоанн, когда его бледны? Как смеешь ты кричать, Пётр, когда он молчит? Что делать, спрашиваете вы Иуду? И отвечает вам Иуда, прекрасный, смелый Иуда из Кариота: умереть. Вы должны были пасть на дороге, за мечи, за руки хватать солдат. Утопить их в море своей крови – умереть, умереть!
– Я иду к нему! – сказал Иуда, простирая вверх властную руку. – Кто за Искариотом к Иисусу?
…
– Нет, они слишком плохи для Иуды. Ты слышишь, Иисус? Теперь ты мне поверишь? Я иду к тебе. Встреть меня ласково, я устал. Я очень устал. Потом мы вместе с тобою, обнявшись, как братья, вернёмся на землю. Хорошо?
– Но, может быть, ты и там будешь сердиться на Иуду из Кариота? И не поверишь? И в ад меня пошлёшь? Ну что же! Я пойду в ад! И на огне твоего ада я буду ковать железо и разрушу твоё небо. Хорошо? Тогда ты поверишь мне? Тогда пойдёшь со мною назад на землю, Иисус?
...
И перед тем как оттолкнуться ногою от края и повиснуть, Иуда из Кариота ещё раз заботливо предупредил Иисуса: --- Так встреть же меня ласково, я очень устал, Иисус.

Они там все заодно. Ну или за два.

А я вот это вспомнила:

Обнадёжил… на царствие Божие…
Только верою будешь ли сыт?. .
Чуял я иудейскою кожею:
Шибко лают «каиафские псы» …

Под смиренной благою личиною
Прикрывал и досаду, и злость…
Поцелуй ли явился причиною
Или видел Учитель насквозь?. .

Было поздно. Решение вызрело…
Я ни крови Равви вожделел,
Ни «подачки» - (такого - то мизера) ,
Но иного свершения дел:

Не во слове, зовущем к смирению,
В жажде бунта кипел изнутри.
И без божьего благословления
Был милее священный Пурим…

Мне б земной обессмертиться славою,
Что там – Выше? И знать не дано…
Умирать, хоть христом, хоть варравою,
А в насмешку - терновый венок…

В ночь тревожную после распятия
Дух казнённого дом посетил…
Прошептал он, приблизив объятия
«Я не мог по – другому… . Прости… »

Смерть во имя… Смогу ли постичь её?..
Оттого себя жизни лишил:
Устыдился, познавши величие
Высоты христианской души…