Война и Мир. О чём и как говорят у Шерер, Ростовых, Болконских?

Салон Анны Павловны описан в 1томе, 1части, 1-4 главы, т. е первая страница романа.
У Анны Павловны собиралась высшая знать Петербурга, вели великосветские беседы, много говорили о политике.
В салоне Анны Павловны говорят только то, что одобрено при дворе (А. П. - фрейлина императрицы) , и боятся Пьера, который высказывает СВОИ мысли о Наполеоне и революции во Франции. Даже несмешной анекдот Ипполита они принимают лучше.
Лицо салона определяется тем, о чём можно говорить и как, и тем, о чём и как говорить нельзя.
Конечно, не все подобные конвенции соблюдаются достаточно строго. Так, вездесущий князь Василий то и дело ляпает невпопад в проанглийском салоне Анны Павловны то, что уместно было бы лишь в профранцузском салоне его дочери .
Толстой называет один абсолютный запрет, действующий не только в петербургских салонах, но даже и в «оппозиционном» московском кружке генерал-аншефа князя Болконского: исключается любое суждение о государе и его решениях .Правительство может быть объектом критики, но воспринимается при этом действующим как бы помимо воли императора.
Однако в силе ещё более строгий и абсолютный запрет. В разговорах, которые ведутся в салоне Анны Павловны (с первых страниц романа) , есть странная особенность. Они почти целиком сосредоточены на европейских делах. Обсуждают Наполона. Практически не затрагиваются дела внутренние (кроме сиюминутных карьерных забот и интриг) .
Прошедшее время появляется лишь один раз-мельком упомянуто, что старый князь Болконский отставлен ещё в прошлое царствование.
Чего они так старательно избегают в своих разговорах, понять несложно. Дело происходит летом 1805 года, то есть многие из них отлично помнят, как всего четыре года назад пьяные гвардейские офицеры слонялись по Михайловскому замку и распоряжались всем, словно у себя в роте.
Толстой прямо указывает, что в петербургских салонах полностью торжествует форма над содержанием.

Сплетничают по-французски!)

О Наполеоне.