Медея - призрак детоубийства- не единственный в литературе?

К. Вольф в своем романе выдвигает версию о том, что Медея не убивала своих детей.

" Но нет, что-то там сегодня иначе, чем обычно. Толпа людей движется из
храмового города. Я подхожу к перилам. Вот они уже столпились на площади,
явно в победном настроении. По какому поводу торжество? От них исходит гул,
как от роя потревоженных пчел. У меня взмокли ладони, что-то тянет меня
вниз, к этим людям. В них все еще какое-то беспокойство, они не в силах
разойтись, сбиваются в кучки и славят самих себя за то, что они совершили.
Толпа колышется, я перебегаю от одного сборища к другому, хочу понять, о чем
они говорят, --и боюсь понять. Так было надо, слышу я то и дело со всех
сторон. Давно уже было ясно, что терпеть дольше нельзя. Только сделать никто
не решался, вот и пришлось им.
Сквозь пелену перед глазами вижу я нового поверенного Акама,
разбитного, хитрого малого, сквозь буханье собственного сердца слышу, как
он, подойдя, спрашивает, что случилось, но так, словно уже все знает. Толпа
на миг замирает, потом слышно много голосов сразу:
-- Кончено дело. Им каюк.
-- Кому? --спрашивает малый.
-- Деткам, --слышится в ответ. --Пащенкам ее проклятым. Мы избавили
Коринф от этой заразы.
-- И как же вы их? --спрашивает малый с заговорщической миной.
-- Камнями! --ревет толпа. --Как и положено!
Солнце встает. Как сверкают в первых утренних лучах гордые башни моего
города... " (К. Вольф "Медея")

Наверное не единственный. Говорят до сих пор, что женщины убивают детей, рожденных от снежного человека. Но имя Медея мне нравится.

Возьмите булгаковскую Фриду- вот вам и призрак, вот вам и детоубийца.

Ещё вспомнился Крюгер Кравена Вэса -ну тот, который с улицы Вязов

Колдун из гоголевской "Страшной мести"
"Как умер Петро, призвал бог души обоих братьев, Петра и Ивана, на суд. "Великий есть грешник сей человек! — сказал бог. — Иване! не выберу я ему скоро казни; выбери ты сам ему казнь! " Долго думал Иван, вымышляя казнь, и наконец, сказал: "Великую обиду нанес мне сей человек: предал своего брата, как Иуда, и лишил меня честного моего рода и потомства на земле. А человек без честного рода и потомства, что хлебное семя, кинутое в землю и пропавшее даром в земле. Всходу нет — никто не узнает, что кинуто было семя.
Сделай же, боже, так, чтобы все потомство его не имело на земле счастья! чтобы последний в роде был такой злодей, какого еще и не бывало на свете! и от каждого его злодейства чтобы деды и прадеды его не нашли бы покоя в гробах и, терпя муку, неведомую на свете, подымались бы из могил! А иуда Петро чтобы не в силах был подняться и оттого терпел бы муку еще горшую; и ел бы, как бешеный, землю, и корчился бы под землею! "

че, реально здесь есть люди, которые отвечают на такого рода вопросы?

"Катерина Львовна за себя не заступалась: она все пристальнее смотрела в волны и шевелила губами. Промежду гнусных речей Сергея гул и стон слышались ей из раскрывающихся и хлопающих валов. И вот вдруг из одного переломившегося вала показывается ей синяя голова Бориса Тимофеича, из другого выглянул и закачался муж, обнявшись с поникшим головкой Федей. Катерина Львовна хочет припомнить молитву и шевелит губами, а губы ее шепчут: «как мы с тобой погуливали, осенние долга ночи просиживали, лютой смертью с бела света людей спроваживали» .
(Н. С. Лесков. "Леди Макбет Мценского уезда")

""Нет, не видать тебе золота, покамест не достанешь крови человеческой! " -- сказала ведьма и подвела к нему дитя лет шести, накрытое белою простынею, показывая знаком, чтобы он отсек ему голову. Остолбенел Петро. Малость, отрезать ни за что ни про что человеку голову, да еще и
безвинному ребенку! В сердцах сдернул он простыню, накрывавшую его голову, и что же? Перед ним стоял Ивась. И ручонки сложило бедное дитя накрест, и головку повесило.. . Как бешеный подскочил с ножом к ведьме Петро и уже занес было руку.. .
А что ты обещал за девушку?. . --грянул Басаврюк и словно пулю посадил ему в спину. Ведьма топнула ногою: синее пламя выхватилось из земли; середина ее вся осветилась и стала как будто из хрусталя вылита; и все, что ни было под землею, сделалось видимо как на ладони. Червонцы, дорогие камни, в сундуках, в котлах, грудами были навалены под тем самым местом, где они стояли. Глаза его загорелись.. . ум помутился.. .
Как безумный, ухватился он за нож, и безвинная кровь брызнула ему в очи.. . Дьявольский хохот агремел со всех сторон. Безобразные чудища стаями скакали перед ним. Ведьма, вцепившись руками в обезглавленный труп, как волк, пила из него кровь.. . Все пошло кругом в голове его! Собравши все силы, бросился бежать он. Все покрылось перед ним красным цветом. Деревья, все в крови, казалось, горели и стонали. Небо, распалившись, дрожало.. .
Огненные пятна, что молнии, мерещились в его глазах. Выбившись из сил, вбежал он в свою лачужку и, как сноп, повалился на землю. Мертвый сон охватил его. "
(Н. В. Гоголь, "Вечер накануне Ивана Купала)