Аплодисменты для литератора... Кому запомнились?

Памяти Рут Майер

"Не город – шкатулка. МоцАрт и Бетховен,
И Шуберт, и Штраус – твои сыновья,
И росчерк Дуная божественно ровен,
И фрау из гидов. И рядышком – я…

Хотелось бы, фрау, о малоизвестном.
О чём? Ну не знаю… К примеру, о том,
Как под концертино для скрипки с оркестром
Здесь трижды на бис исполняли погром…

- Вы есть ошибаться! (и глазки в оправе
во гневе девичьем) Вы есть не правы!
Я знать о Берлине и знать о Варшаве!.. .
- И Вена, майн либен. И Вена. Увы.

МоцАрт и Бетховен… Шкатулка – не город…
Звучал концертино слышней и слышней,
И Стефан Святой, улыбаясь с собора,
Гордился арийскою кровью своей…

Так будем же, фрау, во всём откровенны:
Что было то было – и кровь и азарт,
И то, что в сынишках любимых у Вены
Шатался не «праздный гуляка» МоцАрт. .

Он Вене – аншлюс, как подарок сыновий -
Мышиным мундиром с чумного плеча…
И счастлив незнанием Людвиг Бетховен
О желтой звезде на пальто скрипача,

забитого насмерть в районе Нойцбау
Скрипичным футляром – как кельтским мечом…
О нет! Не волнуйтесь, любезная фрау!
Ваш дедушка здесь ну совсем ни при чем!

А если при чем - так дунайской водою
Давно уже смыты мозги с мостовых …
Но с сердцем, простроченным жёлтой звездою,
Родятся и правнуки внуков моих…

Сказки венского гетто я не видел в кино.
Это было недавно… Это было давно… " И. Рубинштейн.

"Он продолжает торжественно и многословно говорить. Я продолжаю, не отрываясь, смотреть на него.
И мне понемногу начинает казаться, что его косые, плоские глаза светятся особенным таинственным светом.
Я понимаю, что это о нем, конечно, о нем, Ахматова писала:
И загадочных, темных ликов
На меня поглядели очи…
Ведь она была его женой. Она была влюблена в него.
И вот уже я вижу совсем другого Гумилева. Пусть некрасивого, но очаровательного. У него, действительно, иконописное лицо — плоское, как на старинных иконах, и такой же двоящийся, загадочный взгляд. Раз он был мужем Ахматовой, он может быть все-таки «похож на поэта» ? Только я сразу не умею разглядеть.
Гумилев кончил. Он, подняв голову, выжидательно оглядывает аудиторию.
— Ждет, чтоб ему аплодировали, — шепчет мой сосед-студент. " (И. Одоевцева "На берегах Невы")

Аплодисменты, как и ответную любовь, можно лишь желать, вынудить их нельзя.

Николай Гумилёв
ПОСЛЕДНИЙ ПРИДВОРНЫЙ ПОЭТ

Он был ленив, этот король нашего века, ленив и беспечен не меньше, чем его предки; и он никак не мог собраться подписать отставку и приличную пожизненную пенсию старому поэту, сочинявшему оды на торжественные случаи придворной жизни. А сам поэт упорно не хотел уходить.

Когда рождался или умирал кто-нибудь из королевской семьи, приезжал чужеземный посол, или заключался союз с соседней державой, после всех обычных церемоний двор сходился в тронную залу, и хмурый, вечно чем-то недовольный поэт начинал свои стихи. Странно звучали обветшалые слова и вышедшие из моды выражения, и жалок был парик пудренный старинного фасона посреди безукоризненных английских проборов и величаво сияющих лысин. Аплодисменты после чтения тоже были предусмотрены этикетом, и, хотя хлопали только концами затянутых в перчатки пальцев, все-таки получался шум, который считали достаточным для поощрения поэзии.

Поэт низко кланялся, но лицо его было хмуро и глаза унылы, даже когда он получал из королевских рук обычный перстень с драгоценным камнем или золотую табакерку... .

...он возвращался в свой большой и неуютный дом, доставшийся ему от отца, тоже придворного поэта; покойный король сделал эту должность наследственной, чтобы раз навсегда установить в ней порядок и отстранить от нее выскочек.

Давно, давно он был женат, и тогда в этом доме шелестели шелковые платья, тонкие руки с любовью переворачивали страницу красиво переплетенных книг, и стенные гобелены удивлялись розовости кожи в легком вырезе пеньюара. Но и года не могла прожить здесь жена придворного поэта: убежала с каким-то молодым и неизвестным художником.. .

Наконец наступил знаменательный день. Принцесса крови выходила замуж, понадобились стихи, и об этом дали знать придворному поэту.

Он явился угрюмый и нелюдимый, как всегда; только наблюдательный взгляд мог заметить что-то новое в легкой, недоброй усмешке, трепетавшей в концах его губ и в особенной нервности, с которой он сжимал приготовленные стихи. Но кому было дело до него и до перемены его настроения? Для молодежи он был слишком стар, а сановники высших степеней, несмотря на всю свою учтивость, не могли смотреть на него, как на равного.

Приступили к церемонии. Величавый священник изящно и быстро совершил обряд венчания, иностранные послы приложились к руке новобрачной, и поэт, бледный, но решительный, начал чтение. Смутный шепот пробежал в толпе придворных. Даже самые молодые, вечно в кого-нибудь влюбленные, фрейлины с удивлением подняли головы и прислушались.. .

Какой скандал! В присутствии всего двора, в присутствии самого короля, осмелиться прочитать хорошие стихи. Ни у кого не хватило духа аплодировать. Сурово перешептывались камергеры, молодые камер-юнкера принимали утрированно-солидный вид, и шокированные дамы с негодующим удивлением поднимали тонко вырисованные брови. А король недовольным жестом отложил в сторону уже приготовленный для награды перстень.

Одинокий ...вышел придворный поэт, не дожидаясь окончания торжества, и слышал, как великий канцлер приказывал секретарю приготовить указ об его отставке.

Но зато как сладко было возвратиться домой и остаться совсем одному. С гордостью ходил он по анфиладе вечерних зал и то громко декламировал свои последние стихи, то с лукавой старческой усмешкой поглядывал на книги городских поэтов. Он знал, что он не только Сравнялся с ними, но и превзошел их. Наконец, желая поделиться с кем-нибудь своей радостью, он написал письмо своей жене — первое со времени их разрыва. С выражениями полного торжества он говорил, что наконец-то ему не аплодировали; сообщал о своей отставке, приложил список стихов и в конце добавил с вполне понятной гордостью: «И такого человека — ты покинула!»

Прежде всего рукоплещут в театре:
"– Однажды – мне было тогда четырнадцать, я был ещё совсем мальчишкой – я стоял за кулисами и смотрел, как ты играла. Это была, наверное, очень хорошая сцена, твои слова звучали так искренно, так трогательно, что я не удержался и заплакал. Все во мне горело, не знаю, как тебе это получше объяснить. Я чувствовал необыкновенный душевный подъем. Мне было так жаль тебя, я был готов на любой подвиг. Мне казалось, я никогда больше не смогу совершить подлость или учинить что-нибудь тайком. И надо же было тебе подойти к заднику сцены, как раз к тому месту, где я стоял. Ты повернулась спиной к залу – слёзы всё ещё струились у тебя по лицу – и самым будничным голосом сказала режиссеру: «Что этот чертов осветитель делает с софитами? Я велела ему не включать синий» . А затем, не переводя дыхания, снова повернулась к зрителям с громким криком, исторгнутым душевной болью, и продолжала сцену.
– Но, милый, это и есть игра. Если бы актриса испытывала все те эмоции, которые она изображает, она бы просто разорвала в клочья своё сердце. Я хорошо помню эту сцену. Она всегда вызывала оглушительные аплодисменты. В жизни не слышала, чтобы так хлопали. "
(Сомерсет Моэм, "Театр")

"Театр уж полон; ложи блещут;
Партер и кресла, всё кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит.
Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина; она,
Одной ногой касаясь пола,
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола;
То стан совьет, то разовьет,
И быстрой ножкой ножку бьет. "
(Пушкин, "Евгений Онегин") - в те времена партер был синонимом театра, произносящего свое непредвзятое суждение. "Автор.. . грешит перед партером", --пишет Грибоедов в своей сатире "Лубочный театр". В райке помещались самые небогатые зрители, например, студенты.

Я не увижу знаменитой "Федры"
В старинном многоярусном театре,
С прокопченной высокой галереи,
При свете оплывающих свечей.
И, равнодушен к суете актеров,
Сбирающих рукоплесканий жатву,
Я не услышу, обращенный к рампе,
Двойною рифмой оперенный стих:
-- Как эти покрывала мне постылы.. .
(О. Мандельштам)

Книга Людмилы Гурченко "Аплодисменты"

Орхан Памук Снег
Юкио Мисима Жажда любви