Время стерло с сердца, как с монеты,
Лик твой от начала до конца,
Так и видишься ночами мне ты,
Так и снишься ты мне без лица.
Оттого я впитываю лица,
Выпиваю лица, как вино.
Я заставлю эти лица слиться
В дорогое, давнее одно.
Вяла и сочнела повилика,
Все менялось в мире, что могло…
Дни идут, По-прежнему безлико
Смотришь ты из сердца моего.
(И. Кашежева)
Литература
Ваши литературные ассоциации на тему "любимые лица"?
НИКОЛАЙ ДОБРОНРАВОВ
* * *
Нету иных, виноватых. Мы сами.
Мухами строгий усижен портрет.
В старой учительской пахнет мышами.
Рядом бесстрашных товарищей нет.
Вот и в загоне любимое имя…
Паникадилыциков гомон утих.
Ах, да не бойтесь казаться смешными —
Не предавайте кумиров своих!
Верность не может быть одномоментна.
Сам по себе не меняется стих.
Будьте хоть в чем-нибудь интеллигентны —
Не предавайте кумиров своих!
Бывшие ангелы ныне сатиры.
Суше и злей барабаны судьбы…
Рушатся образы наших кумиров, —
Бледные лица, высокие лбы.
Нету былого величья во взоре.
Боязно в мире больным старикам.
Верьте глазам, потускневшим от горя,
И одряхлевшим дрожащим рукам!
Рядом квартирки у Славы и Срама.
Книг-антиподов похоже клише.
Сколько на свете разрушено храмов!
Сколько повержено храмов в душе!
С верой у подлости старые счеты.
Сладкая жизнь предъявляет счета.
Ах, как темнеет икон позолота,
Ах, как тускнеет имён красота!
Бизнес веселья стрижет дивиденды.
Сладок резвящийся видеоклип.
Гибнут в пыли чёрно-белые ленты.
Гаснет искусства страдающий лик.
Годы, что пули. Летают и ранят.
Время, бесспорно, великий палач.
Ах, не об этом ли в ресторане
Спившийся старый играет скрипач?
Жутко ему в этой страшной трясине,
В этом вертепе на каменном дне.
Но неуниженный дух Паганини —
В каждой от боли поющей струне!
Ах, как сомнительно наше взросленье,
Перекантовка стихов и веков…
Собственной Вашей предательской тенью
Не затмевайте вчерашних богов!
Бренное тело еще не остынет…
Гордое имя пойдет по рукам.
Не возводите поклеп на святыню!
Не приводите торгующих в храм!
В траурных рамках ЛЮБИМЫЕ ЛИЦА.
Кто-то двужильный еще не затих…
Светятся окна районной больницы.
Не предавайте кумиров своих!
* * *
Нету иных, виноватых. Мы сами.
Мухами строгий усижен портрет.
В старой учительской пахнет мышами.
Рядом бесстрашных товарищей нет.
Вот и в загоне любимое имя…
Паникадилыциков гомон утих.
Ах, да не бойтесь казаться смешными —
Не предавайте кумиров своих!
Верность не может быть одномоментна.
Сам по себе не меняется стих.
Будьте хоть в чем-нибудь интеллигентны —
Не предавайте кумиров своих!
Бывшие ангелы ныне сатиры.
Суше и злей барабаны судьбы…
Рушатся образы наших кумиров, —
Бледные лица, высокие лбы.
Нету былого величья во взоре.
Боязно в мире больным старикам.
Верьте глазам, потускневшим от горя,
И одряхлевшим дрожащим рукам!
Рядом квартирки у Славы и Срама.
Книг-антиподов похоже клише.
Сколько на свете разрушено храмов!
Сколько повержено храмов в душе!
С верой у подлости старые счеты.
Сладкая жизнь предъявляет счета.
Ах, как темнеет икон позолота,
Ах, как тускнеет имён красота!
Бизнес веселья стрижет дивиденды.
Сладок резвящийся видеоклип.
Гибнут в пыли чёрно-белые ленты.
Гаснет искусства страдающий лик.
Годы, что пули. Летают и ранят.
Время, бесспорно, великий палач.
Ах, не об этом ли в ресторане
Спившийся старый играет скрипач?
Жутко ему в этой страшной трясине,
В этом вертепе на каменном дне.
Но неуниженный дух Паганини —
В каждой от боли поющей струне!
Ах, как сомнительно наше взросленье,
Перекантовка стихов и веков…
Собственной Вашей предательской тенью
Не затмевайте вчерашних богов!
Бренное тело еще не остынет…
Гордое имя пойдет по рукам.
Не возводите поклеп на святыню!
Не приводите торгующих в храм!
В траурных рамках ЛЮБИМЫЕ ЛИЦА.
Кто-то двужильный еще не затих…
Светятся окна районной больницы.
Не предавайте кумиров своих!
"Опять в природе перемена,
Окраска зелени груба,
И высится высокомерно
Фигура белого гриба.
И этот сад собой являет
Все небеса и все леса,
И выбор мой благословляет
Лишь три любимые лица.
При свете лампы умирает
Слепое тело мотылька
И пальцы золотом марает,
И этим брезгает рука.
Ах, Господи, как в это лето
Покой в душе моей велик.
Так радуге избыток цвета
Желать иного не велит.
Так завершенная окружность
Сама в себе заключена
И лишнего штриха ненужность
Ей незавидна и смешна. " Б. Ахмадулина.
Окраска зелени груба,
И высится высокомерно
Фигура белого гриба.
И этот сад собой являет
Все небеса и все леса,
И выбор мой благословляет
Лишь три любимые лица.
При свете лампы умирает
Слепое тело мотылька
И пальцы золотом марает,
И этим брезгает рука.
Ах, Господи, как в это лето
Покой в душе моей велик.
Так радуге избыток цвета
Желать иного не велит.
Так завершенная окружность
Сама в себе заключена
И лишнего штриха ненужность
Ей незавидна и смешна. " Б. Ахмадулина.
...В небесах отгорели зарницы,
И в сердцах утихает гроза.
Не забыть нам любимые лица,
Не забыть нам родные глаза...
И в сердцах утихает гроза.
Не забыть нам любимые лица,
Не забыть нам родные глаза...
Однажды утром, случайно включив радио, – чего он не делал, по самым скромным подсчетам, последние три года, --Джед узнал о смерти Фредерика Бегбедера, последовавшей в возрасте семидесяти одного года. Он угас в своей резиденции на баскском побережье, окруженный, сообщил ведущий, любовью родных и близких. В это нетрудно было поверить. Действительно, если ему не изменяла память, в Бегбедере чувствовалось нечто, предполагавшее любовь да и вообще наличие «родных и близких» ; Уэльбеку и ему самому несвойственно было такое, что ли, панибратское отношение к жизни.
" Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута
горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в
особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить
ей кавалеров. " (Л. Толстой "Война и мир")
горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в
особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить
ей кавалеров. " (Л. Толстой "Война и мир")
...Одно лицо любимое ему
Сияло в этот миг, и он смотрел
С боязнью, что оно навек исчезнет.
Он только ею и дышал и жил,
Он голосу ее внимал, волнуясь
От слов ее; глядел ее глазами,
Смотрел туда, куда она смотрела,
Все расцветив, и он всем существом
Сливался с ней; она, как океан,
Брала поток его бурливых мыслей,
Все завершая, а от слов ее,
От легкого ее прикосновенья
Бледнел он и краснел - и сердце вдруг
Мучительно и сладко так сжималось...
Сияло в этот миг, и он смотрел
С боязнью, что оно навек исчезнет.
Он только ею и дышал и жил,
Он голосу ее внимал, волнуясь
От слов ее; глядел ее глазами,
Смотрел туда, куда она смотрела,
Все расцветив, и он всем существом
Сливался с ней; она, как океан,
Брала поток его бурливых мыслей,
Все завершая, а от слов ее,
От легкого ее прикосновенья
Бледнел он и краснел - и сердце вдруг
Мучительно и сладко так сжималось...
Похожие вопросы
- Ваши литературные ассоциации на тему "любимые глаза"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "костёр"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "рыболов"
- Ваши литературные ассоциации на тему "натюрморт"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "незнакомка"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "материнское сердце"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "омут"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "помни"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "после дождя"?
- Ваши литературные ассоциации на тему "тихая обитель"?