Игра в бисер. Сосредоточенность 2.

Они сошлись. Волна и камень,

Стихи и проза, лёд и пламень.

Не столь различны меж собой.

Сперва взаимной разнотой

Они друг другу были скучны;

Потом понравились; потом

Съезжались каждый день верхом

И скоро стали неразлучны.

А. С. Пушкин Евгений Онегин.


Медведенко. А у моей души и у вашей нет ОБЩИХ ТОЧЕК СОПРИКОСНОВЕНИЯ. Я люблю вас, не могу от тоски сидеть дома, каждый день хожу пешком шесть вёрст сюда да шесть обратно и встречаю один лишь индифферентизм с вашей стороны. Это понятно. Я без средств, семья у меня большая. . .Какая охота идти за человека, которому самому есть нечего?

А. П. Чехов Чайка.


Как часто, грустными мечтами

Томимый, на тебя гляжу,

И взор туманится слезами. . .

Зачем? Что общего меж нами?

Ты жить идёшь - я ухожу.

Ф. Тютчев.


Параллели миров - наложение времени.
Мы вернувшись из снов - подчиняемся бремени.
Строим мир в двух мирах - на земле и в мечтаниях.
Проводя параллель - души рвутся в метаниях.

Ищем точки, пути - в них соприкосновения.
Для полёта толчки - могут быть лишь мгновения.
Связь незримую ждём - засоряя эфирами.
И опять мы живём - все хвалебными лирами.

Не включив третий мир - мир Божественной сущности,
Мы рискуем попасть - в грёзы розовой тучности.
Три в одном, для всех нас - точка соприкасания.
Да, прозреет слепой - да, увидит в том знания.


Любовь - это поиск точек соприкосновения.

Когда встречаются кинематографисты, пусть разных поколений, пусть говорящие на разных языках, - они всегда легко поймут друг друга. Потому что их объединяет общее дело и его интересы. Ни с одним бизнесменом общего языка мне найти ещё не удавалось.

Э. Рязанов.

Георгий Тараторкинозвучивает на киностудиироль Раскольникова
Актер озвучивает роль,

где все решает слово.

Испуг, раскаянье и боль

В нем возникают снова.

И снова он в чужой судьбе, в чужих словах и мыслях.

Как будто вопреки себе

В чужую душу выслан.

Он прячет в голосе испуг —

Еще жива старуха…

И вдруг какой-то странный стук

Ворвался в запись глухо.

И все буквально сбились с ног,

Ища помеху эту…

И лишь один Георгий мог

Сказать им по секрету,

Что, возвратившись в роль опять,

Рискуя и страдая,

Не может сердце он унять,

Смирить его удары.

Стоял он бледен и смущен,

Высокий — в центре зала…

А сердце билось в микрофон,

Само себя играло.

И снова в кадре тот же стук:

На пленку пишут сердце.

О, сколько есть на свете мук,

Тех,

что страшнее смерти.

И вновь Раскольников молчит,

И в страхе прячет руки.

А тишина вокруг стучит

Подошвами старухи.

Он возвращается в свой дом.

В глазах тоска и стужа.

И сердце, словно метроном,

Отсчитывает ужас.









))) А. Дементьев