Игра в бисер. Вопросы из «Вина» 2.

Один день дождя, три дня грязи,
А как только грязь высыхает, дождь начинается снова.
Стоит выйти, на каждом шагу препятствия,
Которые делают меня абсолютно несчастным.
Так что я купил за сто монет деревянные туфли,
И теперь гуляю по деревне каждый день

Лу Ю (1125-1210)

Бранислав Нушич Автобиография
...

Один из основных инстинктов – это тяга к суете, и это тем более очевидно, что появляется она в такой простосердечной искренней форме, настолько привлекательной в детстве, что становится очень жаль, когда через некоторое время эта особенность пропадает.
Вы все, конечно, знаете этого маленького тирана, который, как только вы пришли в гости и завели приятный разговор с его молодой матерью или старшей сестрой, становится у вас между колен, хватается за брюки липкими от варенья руками, задирает ногу вверх и кричит:
– А у меня новые ботинки!
Вы, разумеется, учтиво и как можно ласковее отвечаете:
– Ах, какие замечательные ботинки! – думая, что на этом вы закончили разговор с ним и можете продолжать интересную беседу с его молодой матерью или старшей сестрой. Но вы ошиблись, так как маленький тиран только еще начинает свою атаку. Он хватается испачканной вареньем рукой за другую штанину ваших новых брюк и опять, подняв ногу вверх, кричит:
– А у меня новые ботинки!
Внутри у вас уже все переворачивается, но из уважения к молодой матери или к старшей сестре вы по-прежнему мило улыбаетесь, гладите свое наказание по головке и отвечаете:
– Да, да, мой маленький, я уже видел, очень хорошие ботинки… Прекрасные ботинки!
Но вы и на этот раз ошибаетесь, если считаете, что ваш ответ может удовлетворить его и что он позволит вам продолжать беседу со своей молодой матерью или старшей сестрой. Нет, нет, «оно» (средний род) не позволит вам вымолвить ни слова; забравшись к вам на колени, «оно» устроится поудобнее, акробатическим движением задерет ногу под самый ваш нос и потребует, чтобы вы говорили только о его ботинках и ни о чем другом, кроме как о его ботинках.
Но разве та же самая суета, только без детского простосердечия и искренности, не проявляется у человека и позднее, разве она не сопутствует ему всю жизнь? Молодая госпожа Ольга в день рождения получила в подарок бриллиантовые серьги и немедленно вдела их в розовые мочки ушей. Вы приходите, чтобы поздравить ее с днем рождения. В разговоре с вами она поворачивается к вам то одной, то другой стороной своего профиля: не заметите ли вы серьги и не выразите ли своего восхищения ее красотой. И если вы настолько невнимательны, что ничего не заметите, она сама постарается завести такой разговор, который заставит вас быть более внимательным к ее туалету. Разумеется, она не может поднять ногу вверх и сказать вам: «А у меня новые ботинки» , но она, скажем, может заговорить с вами о последней премьере, о глубине проблемы, которую поднимает пьеса, о блестящей игре ведущей актрисы, и как только ей удастся вовлечь вас в такой разговор, она сразу перейдет к туалетам знаменитой актрисы, и вы увидите, как умно, лукаво, издалека проложит она дорогу, ведущую вас прямо к ее серьгам.
...

Если вы и при этих словах не заметите серьги в ее ушах и не выразите своего восхищения, ради чего и ведется этот разговор, тогда, разумеется, она продолжит:
– Может быть, я преувеличиваю, не знаю, я не компетентна. Есть еще среди нас люди, которые, например, считают, что серьги – это пережиток варварства… Может быть… Но все же следует признать, что серьги очень украшают голову. Вы не находите?
И разве после этих слов нам не кажется, что молодая госпожа подняла ногу к самому вашему носу и крикнула: «А у меня новые ботинки! »
...

«…Новобрачная скрестила свои ножки в туфельках и задумчиво поглядела на
потолок, расписанный купидонами.
- Милый, - произнесла она с видом Клеопатры, высказывающей Антонию
пожелание, чтобы Рим был поставлен ей на дом в оригинальной упаковке. -
Милый, я, пожалуй, съела бы персик.
Малыш Мак-Гарри встал и надел пальто и шляпу. Он был серьезен, строен,
сентиментален и сметлив… »

…

«…В уютном свете лампы под розовым абажуром сидела новобрачная и ждала.
Нет, не перевелись еще чудеса на белом свете. Ведь вот одно лишь словечко о том, что ей чего-то хочется - пусть это будет
самый пустяк: цветочек, гранат или - ах да, персик, - и ее супруг отважно
пускается в ночь, в широкий мир, который не в силах против него устоять, и ее
желание исполняется. И в самом деле - вот он склонился над ее креслом и
вкладывает ей в руку персик.
- Гадкий мальчик! - влюбленно проворковала она. - Разве я просила
персик? Я бы гораздо охотнее съела апельсин.
Благословенна будь, новобрачная! »

О. Генри «Персики»

...Дорогая Золушка, я целыми днями смотрю, как Вы работаете. У Вас золотые руки, удивительное терпение и Вы очень добрая! Вы не знаете этого, но я ужасно. . ужасно с Вами подружился. И хоть я и не волшебник, а только учусь, но позвольте мне Вам сказать, что дружба помогает нам делать настоящие чудеса! Это хрустальные туфельки. И они принесут Вам счастье. Потому что я всем сердцем жажду. Возьмите их....

Три дня Марьюшка привечала к себе молодца; днем он летает соколом по синему поднебесью, а к ночи прилетает к Марьюшке и делается добрым молодцем.
На четвертый день сестры злые заметили — наговорили отцу на сестру.
— Милые дочки, — говорит отец, — смотрите лучше за собой!
"Ладно, — думают сестры, — посмотрим, как будет дальше".
Натыкали они в раму острых ножей, а сами притаились, смотрят. Вот летит ясный сокол. Долетел до окна и не может попасть в комнату Марьюшки. Бился, бился, всю грудь изрезал, а Марьюшка спит и не слышит. И сказал тогда сокол:
— Кому я нужен, тот меня найдет. Но это будет нелегко. Тогда меня найдешь, когда трое башмаков железных износишь, трое посохов железных изломаешь, трое колпаков железных порвешь.
...Заказала Марьюшка трое башмаков железных, трое посохов железных, трое колпаков железных и отправилась в путь-дорогу дальнюю, искать желанного Финиста — ясна сокола.

- Ай! - вскрикнула Оксана, переступив через порог и увидев кузнеца, и вперила с изумлением и радостью в него очи.
- Погляди, какие я тебе принес черевики! - сказал Вакула, - те самые, которые носит царица.
- Нет! Нет! мне не нужно черевиков! - говорила она, махая руками и не сводя с него очей, - я и без черевиков ...-Далее она не договорила и покраснела.
Кузнец подошел ближе, взял её за руку; красавица и очи потупила. Еще никогда не была она так чудно хороша. Восхищенный кузнец тихо поцеловал её, и лицо её пуще загорелось, и она стала еще лучше ...

(Н. В. Гоголь "Ночь перед рождеством")