Расхожие фразы. 2 "Нет худа без добра" Как это отражено в литературных произведениях?

Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский
Мигель Сервантес

«…- Писать иначе - это значит писать не правду, а ложь, - заметил Дон Кихот, - историков же, которые не гнушаются ложью, должно сжигать наравне с фальшивомонетчиками. Вот только я не понимаю, зачем понадобилось автору прибегать к повестям и рассказам про других, когда он мог столько написать обо мне, - по-видимому, он руководствовался пословицей; "Хоть солому ешь, хоть жито, лишь бы брюхо было сыто". В самом деле, одних моих размышлений, вздохов, слез, добрых намерений и сражений могло бы хватить ему на еще более или уж, по крайности, на такой же толстый том, какой составляют сочинения Тостадо4. Откровенно говоря, сеньор бакалавр, я полагаю, что для того, чтобы писать истории или же вообще какие бы то ни было книги, потребны верность суждения и зрелость мысли. Отпускать шутки и писать остроумные вещи есть свойство умов великих: самое умное лицо в комедии - это шут, ибо кто желает сойти за дурачка, тот не должен быть таковым. История есть нечто священное, ибо ей надлежит быть правдивою, а где правда, там и бог, ибо бог и есть правда, и все же находятся люди, которые пекут книги, как оладьи.

- Нет такой дурной книги, в которой не было бы чего-нибудь хорошего, вставил бакалавр….»

Не ропщите: все проходит,
И ко счастью иногда
Неожиданно приводит
Нас суровая беда.

"Дня через три после пикника к Надежде Федоровне неожиданно пришла Марья Константиновна и, не здороваясь, не унимая шляпы, схватила ее за обе руки, прижала их к своей груди и сказала в сильном волнении:

- Дорогая моя, я взволнована, поражена. Наш милый, симпатичный доктор вчера передавал моему Никодиму Александрычу, что будто скончался ваш муж. Скажите, дорогая... Скажите, это правда?

- Да, правда, он умер, - ответила Надежда Федоровна.

- Это ужасно, ужасно, дорогая! Но нет худа без добра. Ваш муж был, вероятно, дивный, чудный, святой человек, а такие на небе нужнее, чем на земле.

На лице у Марьи Константиновны задрожали все черточки и точечки, как будто под кожей запрыгала мелкие иголочки, она миндально улыбнулась и сказала восторженно, задыхаясь:

- Итак, вы свободны, дорогая. Вы можете теперь высоко держать голову и смело глядеть людям в глаза. Отныне бог и люди благословят ваш союз с Иваном Андреичем. Это очаровательно. Я дрожу от радости, не нахожу слов. Милая, я буду вашею свахой... Мы с Никодимом Александрычем так любили вас, вы позволите нам "благословить ваш законный, чистый союз. (...)" А. Чехов, "Дуэль"