Одинокая женщина….. Что об этом есть в искусстве?

ТЭФФИ
Мара Демиа
...
Молодую женщину звали по сцене Мара Демиа. Неопределенного, зависящего от настроения возраста, хорошенькая, с прелестным голосом. Остановилась она в этом городке по дороге в Милан, куда была приглашена петь. Остановилась, чтобы встретиться с тенором Вилье, который любил ее и должен был отказаться от контракта на пять лет с Америкой, чтобы ехать вместе с ней, с любимой, в Милан, в вечность.
Маленькая женщина была Мария Николаевна Демьянова, пожилая, одинокая, измученная, теряющая голос певица, когда-то любительница, теперь профессионалка, истерически влюбившаяся в красивого тенора, который бросил ее и не приехал за ней в пограничный городок.
Мара Демиа с утра наряжалась, душилась, красилась, ходила на вокзал по три раза к трем поездам. Всю ночь в постели дрожала Мария Николаевна и давно понимала то, чему по легкомыслию не верила Мара с ее духами и новеньким несессером.
Напряженно улыбаясь, проходила она мимо швейцара. Она ждет друзей из Берлина, чтобы вместе ехать дальше.
Вокзальный сторож, парень с выбитым зубом, уже узнавал ее и кивал головой. Она пряталась от него, так как он входил каким-то слагаемым в этот вокзальный кошмар. Все-таки лучше, если хоть его не было.
Народ из поездов вылезал серенький – ну кому в такое захолустье нужно? – с котомками, корзинками, мешками. Никто не улыбался. Шли понуро, словно выполняли тяжелую работу, упорно и злобно.
Мара быстро взглядывала в карманное зеркальце, встречала в нем тяжелые горем глаза Марии Николаевны и, задыхаясь от быстрых ударов сердца, провожала толпу. Шла за ней одна, отступая, как за покойником.
– Телеграммы не было?
Швейцар спокойно ищет на полочках под ключами:
– Нет.
Завтра утром надо уезжать. Через два дня петь в Милане. Она еще успеет встретить семичасовой утренний поезд – последнюю свою надежду.
Странная кровать в этом номере. С колонками, с балдахинчиком, какая-то средневековая. Много, много снов, полуснов видела Мария Николаевна под этим балдахинчиком за две ночи. И в снах всегда на вокзале, но не встречает, а провожает. И не может в толпе найти того, для кого пришла. Она приготовила фразу:
– Я ведь ужасно любила вас.
И сама плачет от этих слов, их красоты и печали.
И не может найти того, кому должна их сказать.
Уходят поезда на огромных черных колесах.
Оборвется сон стоном, и другой такой же настигает его…
И вот вечером второго дня села маленькая женщина на подоконник и заговорила с Богом, как древний Израиль. А потом услышала стук в дверь. И шорох по полу – это под дверь подсунули листок. Телеграмму.
Марья Николаевна опустилась на колени, перекрестилась, крепко прижимая пальцы ко лбу, до боли крепко и долго к груди и плечам.
– Спаси и помилуй!
И сейчас же, устыдившись перед Богом своей суетности, пояснила опять, как древний Израиль, просто и человечно:
– Ну что же мне делать, если в этом мое все?
Телеграмма путаными французскими словами извещала о том, что отказаться от контракта impossible[11], о том, что тенор спешно уезжает, хотя desobe[12], и вдобавок toujors, и напишет обо всем подробно.
Марья Николаевна долго читала слова глазами, потом стала понимать, читать душой. Самое страшное слово, которое, как ключ, повернулось и закрыло дверь наглухо, стояло наверху телеграммы, перед цифрами слов и часов. Это было – Hambourg. Название города, откуда послана телеграмма и откуда отплывают корабли.
Кончено.
...

Сергей Каратов

Не оставляйте женщину одну,
чтоб на нее не возводить вину
за смех и за ее беспечный вид,
что прикрывает горечь всех обид.

Обид за то, что нелегко одной,
за то, что жизнь проходит стороной,
за то, что вы -
в заботах и делах,
за то, что тени прячутся в углах...

Не оставляйте женщину одну,
свободную, но все-таки в плену,
в плену чужих, настороженных глаз,
что так ее преследуют подчас.

Как не забыть наказ издалека,
когда ей кружат голову слегка
из уст других
высокие слова,
дрожь рук чужих недолгие права...

Чтоб не искать в своих домах следов,
чтоб не чинить по глупости судов,
чтоб не будить
сомнения струну,
не оставляйте женщину одну.

Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне
А. Ахматова

По сути Маргарита у Булгакова одинокая женщина. Потому что на её ярком фоне Мастер какой то холодный и тусклый, по достоинству ее не оценивший. Даже Воланд сумел в ней разглядеть то, что не заметил мастер.

Всё успеваешь ты: казаться беззаботной
И покупать цветы себе, идя с работы.
Самой себе стирать, себе готовить ужин.
Квартиру убирать с усердием ненужным...

Подруге позвонить - замужней и счастливой
И очень мудрой быть, быть очень терпеливой.
Выслушивать слова и повторять, не споря:
Конечно, ты права! Мужья - сплошное горе...

И трубку положить спокойно и устало
И, зубы стиснув, жить - во что бы то ни стало!
И маяться одной, забытой, как растенье,
И ждать очередной проклятый день рожденья...

И в зеркало смотреть и все морщины видеть.
И вновь себя жалеть. А чаще - ненавидеть!
Нести свою печаль, играть с судьбою в прятки.
И плакать по ночам. А утром быть в порядке!

(Роберт Рождественский, поэма "Ожидание")

В сказках, - баба Яга.

"Одинокая женщина желает познакомиться" - фильм режиссера В. Криштофовича с Ириной Купченко и Александром Збруевым в главных ролях (СССР, 1986г.)

На работе одна до вечера,
И весь вечер опять одна...
Кто-то любит и эту женщину,
И кому-то она нужна.

Так приди к ней, забыв поверья,
Усмирив гордыню свою.
И не бойся раскрыть ее двери,
И не бойся сказать "люблю"

Ты увидишь какою красивой
Может эта женщина быть.
И на волнах мечты счастливой
Как умеет она любить!

Да, природа не терпит сложности,
И не это ли волшебство:
Удивляет красой и нежностью
Куст, который давно не цвел.

Хм. Может и не в тему. Пусть каждуй сам решает, одинока она или нет...

http://ololo.fm/search/+Ёжик+И+Медвежонок.+Ромашка

Приятного слушания!

Незнакомка

Мария Магдалина до встречи с Христом