В разговоре о Фете Бальмонт назвал его гениальным поэтом, а кто-то подтвердил: "Он стоит ОДИНОКО в целой Европе..." +

Книга Из несобранного. Бальмонт Константин Дмитриевич.
О ПОЭЗИИ ФЕТА

«… Тем не менее Фету и Баратынскому я должен отдать преклонение как истинным моим учителям в поэзии. "Фет мой крестный отец в поэзии",- не раз говорил я. Мне было лет 5-6, когда, прочтя "Печальная береза - У моего окна - И прихотью мороза - Разубрана она",- свежей детской впечатлительностью я весь зачаровался, околдовали меня тонко-узорные эти певучие, распевные строки. "Разубрана она". Эти слова - вырезные узоры навсегда связаны для меня с нашей деревенской, лесной красавицей, белоствольной березой. Лет 12-13-ти, гуляя один в зимние лунные ночи по пустынным улицам моего родного городка Шуи или катаясь под луною на коньках, я вдруг останавливался и читал себе вслух:
Чудная картина,
Как ты мне родна,
Белая равнина,
Полная луна.
Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далеких
Одинокий бег.»…
«…Но сердце по-детски лепечет: "Люблю больше всех Фета".
Поэзия Фета - сама природа, зеркально глядящая через человеческую душу, поющая снежинками, перекличкою зарниц и птиц, шумом ветра в веющих, вещих узорах листьев, протяжно поющая самым молчанием.
Хоть нельзя говорить, хоть и взор мой поник,
У дыханья цветов есть понятный язык.»
"Вечерние огни"
1934

Стихи Фета это музыка. Они удивительны по своей близости к природе. Человеку.
Его стихи как - будто звенят. Поэт, воспевающий красоту.

Учись у них — у дуба, у берёзы.
Кругом зима. Жестокая пора!
Напрасные на них застыли слезы,
И треснула, сжимаяся, кора….
….
Что за вечер! А ручей
Так и рвется.
Как зарей-то соловей
Раздается!
Месяц светом с высоты
Обдал нивы,
А в овраге блеск воды,
Тень да ивы….
….
Ель рукавом мне тропинку завесила.
Ветер. В лесу одному
Шумно, и жутко, и грустно, и весело, —
Я ничего не пойму…
…
Не могу я слышать этой птички,
Чтобы тотчас сердцем не вспорхнуть;…

…На заре без туч нельзя такою
Молодой и лучезарной быть!.

Не могу остановиться!

К, Д. Бальмонт "О поэзии Фета", "Элементарные слова о символической поэзии"

"Несколько любвей-пристрастий было у меня с детских и полудетских дней, из них на первом месте, стоит Фет; немного позднее - Баратынский. Фету и Баратынскому я должен отдать преклонение как истинным моим учителям в поэзии. "Фет мой крестный отец в поэзии", - не раз говорил я. В нежной поэзии Фета, полной глубоких красок, воплотилась красота женственности. Ни у одного из русских поэтов нет таких воздушных мелодических песен о любви. Фет воссоздает в своей поэзии полную его гамму от самых легких идеальных мечтаний до самой торжествующей страсти.

Я тебе ничего не скажу
И тебя не встревожу ничуть,
И о том, что я молча твержу,
Не решусь ни за что намекнуть.

Целый день спят ночные цветы,
Но, лишь солнце за рощу зайдет,
Раскрываются тихо листы,
И я слышу, как сердце цветет.

И в больную усталую грудь
Веет влагой ночной... я дрожу,
Я тебя не встревожу ничуть,
Я тебе ничего не скажу.
-
Сядем здесь, у этой ивы.
Что за чудные извивы
На коре вокруг дупла!
А под ивой как красивы
Золотые переливы
Струй дрожащего стекла!
Ветви сочные дугою
Перегнулись над водою,
Как зеленый водопад;
Как живые, как иглою,
Будто споря меж собою,
Листья воду бороздят.
В этом зеркале под ивой
Уловил мой глаз ревнивый
Сердцу милые черты...
Мягче взор твой горделивый...
Я дрожу, глядя, счастливый,
Как в воде дрожишь и ты.
-
Не в сумрачный чертог наяды говорливой
Пришла она пленять мой слух самолюбивый
Рассказом о щитах, героях и конях,
О шлемах кованных и сломанных мечах.
Скрывая низкий лоб под ветвию лавровой,
С цитарой золотой иль из кости́ слоновой,
Ни разу на моём не прилегла плече
Богиня гордая в расшитой епанче.
Мне слуха не ласкал язык её могучий,
И гибкий, и простой, и звучный без созвучий.
По воле Пиерид с достоинством певца
Я не мечтал стяжать широкого венца.
О нет! Под дымкою ревнивой покрывала
Мне музу молодость иную указала:
Отягощала прядь душистая волос
Головку дивную узлом тяжёлых кос;
Цветы последние в руке её дрожали;
Отрывистая речь была полна печали,
И женской прихоти, и серебристых грёз,
Невысказанных мук и непонятных слёз.
Какой-то негою томительной волнуем,
Я слушал, как слова встречались поцелуем,
И долго без неё душа была больна
И несказанного стремления полна.

Таким же очарованием отличаются те стихотворения Фета, где он выступает неменьшим маэстро, стихотворения из жизни Природы.

Скрип шагов вдоль улиц белых,
Огоньки вдали;
На стенах оледенелых
Блещут хрустали.

От ресниц нависнул в очи
Серебристый пух,
Тишина холодной ночи
Занимает дух.

Ветер спит, и все немеет,
Только бы уснуть;
Ясный воздух сам робеет
На мороз дохнуть.
-
Тихо ночью на степи;
Небо ей сказало: спи!
И курганы спят;
Звезды ж крупные в лучах
Говорят на небесах:
Вечный - свят, свят, свят!

В небе чутко и светло.
Неподвижное крыло
За плечом молчит, -
Нет движенья; лишь порой
Бриллиантовой слезой
Ангел пролетит.
-
О первый ландыш! Из-под снега
Ты просишь солнечных лучей;
Какая девственная нега
В душистой чистоте твоей!

Как первый луч весенний ярок!
Какие в нем нисходят сны!
Как ты пленителен, подарок
Воспламеняющей весны!
-
Природы праздный соглядатай,
Люблю, забывши всё кругом,
Следить за ласточкой стрельчатой
Над вечереющим прудом.

Вот понеслась и зачертила -
И страшно, чтобы гладь стекла
Стихией чуждой не схватила
Молниевидного крыла.
-
Хоть нельзя говорить, хоть и взор мой поник, -
У дыханья цветов есть понятный язык:
Если ночь унесла много грез, много слез,
Окружусь я тогда горькой сладостью роз.
Если тихо у нас и не веет грозой,
Я безмолвно о том намекну резедой;
Если нежно ко мне приласкалася мать,
Я с утра уже буду фиалкой дышать;
Если ж скажет отец: "Не грусти, - я готов", -
С благовоньем войду апельсинных цветов."

Поэты ОЧЕНЬ часто стоят одиноко... Басё стоял одиноко, Гёте стоял одиноко ("Страдания юного Вертера", в частности, основаны на обстоятельствах жизни самого аффтара; Гёте позднее говорил, что "застрелил персонажа, чтобы спасти себя"), Уолт Уитман стоял одиноко, Маяковский стоял одиноко (Лиля Брик не только любила Осю больше, но считала, что у Маяковского стихи лучше выходят, когда он стоит перед запертой дверью, слушает, как Лиля с Осей занимаются любовью, чувствует себя отвергнутым и страдает по этому поводу)... Дилан Томас от одиночества так знатно бухАл, что умер, не дожив до сорока... Генри Дэвид Торо написал "Уолден, или Жизнь в лесу" отчасти как автобиографию, отчасти как руководство к жизни для начинающих поЕтафф...