Елена Александровна Благинина - поэтесса, переводчик, автор стихотворных сборников "Окна в сад", "Складень".
Я спросила эхо:
- Замолчишь ты?
А сама притихла и стою.
А оно в ответ мне:
- Ишь ты! Ишь ты!.
Значит, понимает речь мою.
Я сказала:
- Ты поешь нескладно!
А сама притихла и стою.
А оно в ответ мне:
- Ладно! Ладно!
Значит, понимает речь мою.
Я смеюсь, и все звенит от смеха,
Замолчу - и всюду тишина.
Иногда гуляю я одна,
А не скучно, потому что эхо.
---
Реченька, река
(Реку - реченье!),
Тайное теченье
И свеченье!
Синяя!
Синей небесной сини,
Синею
Зовут тебя и ныне…
---
Нет нигде ни соринки,
Постаралась зима -
На перилах перинки,
На ветвях бахрома.
Красноперое диво,
Теплый отсвет зари…
Это правда красиво -
На снегу снегири.
---
Другие сны слетятся к изголовью,
Умолкнут грозы в стынущей крови,
И то, что называли мы любовью,
Воспоминаньем станет о любви.
И отзовется жизнь иною мукой,
Иным вонзится в сердце острием,
И то, что называли мы разлукой,
Быть может, страхом смерти назовем?
И только в час полночного молчанья,
Когда восстанут вдруг в проснувшейся крови
Все неисполненные обещанья,
Все росстани, все горести любви,
Мы встретим их мучительным рыданьем,
Обрадуемся, что еще живем,
И то, что называли мы страданьем,
Обыкновенной жизнью назовем...
---
Опять продаются фиалки...
Я всё ещё, милый, жива!
А твой пиджачок на распялке -
Пустые висят рукава.
Вельветовый, в узенький рубчик...
На что он теперь, для кого?
Как было бы славно, голубчик,
Когда бы надел ты его.
Но радостью скромной такою
Утешиться нам не дано!
Ты больше весёлой рукою
Не стукнешь легонько в окно.
Ты мне письмеца не напишешь,
Родимою не назовёшь,
Земного дождя не услышишь
И песен о нём не споёшь.
---
Деревья те, что мы любили,
Теперь срубили…
Цветы, которые мы рвали,
Давно увяли…
То пламя, что для нас горело,
Других согрело…
Сердца, что рядом с нами бились,
Остановились.
И только песня остаётся
И всё поётся,
всё поётся…
---
Может это и смешное свойство,
Да никак его не изживешь:
Вечное, тугое беспокойство -
Вот ты повернешься и … уйдешь.
Так оно и сделалось! И что же?
Я хожу. Я говорю слова.
Я ложусь на прибранное ложе,
Сплю… И просыпаюсь… Я жива
---
Я привезла с собой на дачу
Овальный маленький портрет.
Сижу, гляжу и громко плачу
Над тем, кого уж с нами нет…
---
Я вам прочту стихи, которых нет,
Которых даже не было в помине,
Которые не думают о славе,
И ничего не знают о наследстве,
Оставленном поэтами земле.
Они растут травой и стынут камнем,
И зреют хлебом, и текут водой,
И просто так живут со мною рядом,
Как горные чабанские собаки,
Бегущие за стадом дней вослед…
Я вам прочту стихи, которых нет.
---
Что может быть грустней предмета,
Который вовсе ни к чему?
Вот лестница большая эта
В моём разрушенном дому.
Она не тронута разрывом
И даже не повреждена –
Движеньем лёгким и красивым
Вперёд и вверх устремлена.
Один, и два, и три пролёта,
И я стою, стою без сил,
Как будто очень страшный кто-то
Мой быстрый бег остановил.
---
И живу я - Богом забытый,
Телефон молчит, как убитый,
И дверной звонок ни гу-гу.
Ах дом мой, пристанище Чуда,
Люблю твой высокий накал…
Здесь был понаслышке Иуда
И хлеб в солоницу макал.
---
А все-таки и я побушевала:
Простым крестом по снегу вышивала.
Месила тесто теплых пашен вешних.
Нагим лучом лежала на скворешнях,
И прыгала синицей над криницей
И августовской прядала зарницей,
Росла чертополохом и крапивой,
Прикидывалась то ручьем, то ивой,
То рыжиком морковно-серебристым
Под небом остывающим и чистым.
Потом еще метелицей блистала…
Потом устала… И меня не стало…
