Поэт и переводчик, критик Григорий ДАШЕВСКИЙ (25 февраля 1964—2013) — автор нескольких книг, сборников: «Папье-маше»,

Ни себя, ни людей
Нету здесь, не бывает.
Заповедь озаряет
Сныть, лопух, комара.

Ноет слабое пенье,
Невидимка-пила:
Будто пилит злодей,
А невинный страдает,
Побледнев добела.

Но закон без людей
На безлюдьи сияет:
Здесь ни зла, ни терпенья,
Ни лица – лишь мерцает
Крылышко комара.
---
Чужого малютку баюкал
возьми говорю мое око
возьми поиграй говорю

Уснул наигравшись малютка
и сон стерегу я глубокий
и нечем увидеть зарю.
---
Мне невыносима жёсткость
голосов, кроящих душу,
я хочу сухого воска -
мягче пустоты и суше
...
чтобы не крошился с краю
свет чужим и белым слоем
и свобода восковая
засияла тишиною.
---
Душа идёт домой путями плоти,
одетой в белые лохмотья,
чтобы, придя к небытию,
сказать: я узнаю
и узнана. Оконная вода,
пар заоконных отражений
твердеют не в сияньи льда,
из тайной мысли ставшего явленьем,
а в издавна соседствовавшей раме,
обнявшей жизнь смертельными брегами,
на чьём песке только мои следы,
неровные и полные воды.
---
Склоненный к ограде стеклянной
не знает: останки ли зданий,
кусты, пустота ли глазам
его не видны. Из тумана
сгущаются клинья сиянья
и тянутся к фонарям.
Незримые вещи покорны
тому, кто тоскует по ним,
тумана оконною гранью
в кресте переплета храним.
Их облика скрытые корни
туда протянулись, где рано
раздавшийся стон заглушен,
к зарытому в воздух покою,
который и им все родней.
Но тает тайник и с собою
тот клад, что в нем был заключен,
уносит за ряд огней.
Найти бы, сиянию вторя,
источник и счастья и горя.
Но жизнью всегда загражден
взгляд встречный, страданье чужое -
прозрачною, прочной, своей.

Остановившись у леса снежным вечером

Чей лес, мне кажется, я знаю:
в селе живет его хозяин.
Он не увидит, как на снежный
я лес его стою взираю.
В недоуменье конь, конечно,
зачем в ночи за год темнейшей
мы стали там, где нет жилья,
у леса с озером замерзшим.
Он, бубенцом слегка звеня,
как будто бы корит меня,
да веет слабый ветерок,
пушистым снегом шелестя.
Лес сладок, темен и глубок,
но в путь пора мне - долг есть долг.
И ехать долго - сон далек,
и ехать долго - сон далек.

Роберт Фрост
Пер. Г. Дашевского

"За рекою делают шоколад. На реке начинается ледоход. И мы ждем от реки, но пока не идет не троллейбус, но призрак его пустой-свет безлюдный, бесплотный летящий вперед под мотора вой и под грохот рекламных лат. Нам не холодно, жди себе стой. Небо синее, и фонари горят..." Г. Дашевский

О да! Я читал этого Дашевского, когда еще учился в школе. Ой, его строки как бальзам на душу, а слова- как игра на скрипке. Мне запомнился Генрих и Семен. Да, были времена! Не то слово!