ВОПРОС РЕБРОМ: «…соперник мой, / Без выслуг, без ума, равно с твоим кумиром, / В палатах окружён поклонников толпой,

Иван Крылов — Богач и поэт.

Как же Крылов относился к долговечности и действенности произведений искусства? На этот вопрос отвечает басня “Богач и Поэт”. В ней повествуется о тяжбе Поэта, проклинающего свой жребий, с великим Богачом.
Спор решал Зевс.
Поэт ропщет, обращаясь к громовержцу
…Чем я виновен пред тобой,
Что с юности терплю Фортуны злой гоненье?
Ведь он беден, а вот Богач, без ума и выслуг, окружен толпой поклонников и заплыл жиром от неги и роскоши.
Да, тяжелое положение поэта: он голодает, “едва одет, едва обут”.
В свете всего этого – слова Юпитера, обращенные к поэту, -
“В поздний век твоей достигнут лиры звуки? ”
А про Богача он говорит, что его не будут помнить не только правнуки, но и внуки. Бессмертие, то бессмертие, что карается в аду, по Крылову, великое богатство, перед которым тускнеет и блекнет все золото мира. Поэт, ютящийся в нищете, по Крылову, создает истинную поэзию.
То есть поэзию истины. Именно об этом идет речь. Потому-то вопрос о правде,
о правдивости литературы – главный предмет забот и раздумий великого баснописца.
Каков же результат его размышлений? Неутешительный. Правду не любят.
Ее гонят отовсюду.
И что парадоксально, не любят и тогда, когда правда спасает человека.

Федор Тютчев
С временщиком фортуна в споре… (из Шиллера)

С временщиком Фортуна в споре
К убогой Мудрости летит:
«Сестра, дай руку мне — и горе
Твоя мне дружба облегчит.
Дарами лучшими моими
Его осыпала, как мать, —
И что ж? Ничем не насытимый,
Меня скупой он смел назвать!..
София, верь мне, будем дружны!
Смотри: вот горы серебра —
Кинь заступ твой, теперь ненужный, —
С нас будет, милая сестра». —
«Лети! — ей Мудрость отвечала. —
Не слышишь? Друг твой жизнь клянет —
Спаси безумца от кинжала,
А мне в Фортуне нужды нет…»

Ты в палате окружён? Вот оно что! Погоди счас санитаров свистну! То есть модеров! : )