ВОПРОС РЕБРОМ: «Я знаю, он меня спросит: “А где твой хвост? Где твой клюв? Где у тебя прицеплены крылья? ”» — ваш ответ?

Эдуард Багрицкий. О любителе соловьев

Я в него влюблена,
А он любит каких-то соловьев…
Ему трудно понять,
Как его может полюбить человек:
До сих пор его любили только соловьи.
Милый! Дай мне тебя обнять,
Увидеть стрелы опущенных век,
Рассказать о муках любви.
Я знаю, он меня спросит: «А где твой хвост?
Где твой клюв? Где у тебя прицеплены крылья?»—
«Мой милый! Я не соловей, не славка, не дрозд…
Полюби меня — ДЕВУШКУ,
ПТИЦЕПОДОБНЫЙ
и
хилый… Мой милый!»

Илья Сельвинский. О синицах

Вот вы говорите — синица,
Синицу любой назовет.
Но вам, друзья, и не снится,
Какой это пестрый народ:

Синица с хохлатой головкой
(Ее «гренадеркой» зовут),
Черная с ней «московка»
У гнездышка тут как тут.

«Пухляк» — у него привычка
В дудочку во весь дух!
«Лазоревка», дивная птичка,
Нежно-небесный пух.

Вглядитесь в их милые лица:
Различны они? Вот-вот.
А вы говорите: синица.
Синицу любой назовет.

Роберт Фрост. Желтоголовая славка
пер. Григория Кружкова

Её, наверное, слыхал любой
В лесу, примолкшем к середине лета;
Она поёт о том, что песня спета,
Что лето по сравнению с весной
Куда скучней, что листья постарели,
Что прежних красок на лужайках нет
И что давно на землю облетели
Цвет грушевый и яблоневый цвет;
Она твердит, что осень на пороге,
Что всё запорошила пыль с дороги;
Примкнуть к терпенью смолкших голосов
То ли не может, то ли не желает
И спрашивает, даром что без слов:
Как быть, когда всё в мире убывает?

Давид Самойлов

Овсяночки, малиновки, щеглы,
Клесты, кукушки, иволги, синицы.
На рассвете так они щедры,
Что нельзя не присоединиться.

Хочется защелкать, засвистать,
Повторить мотив певучей птахи.
Или с палочкой за пультом встать,
Как бывало некогда при Бахе.

Но, пожалуй, из таких затей
Только гений извлечет немало.
Без шестнадцатых и четвертей
Он услышит главный тон хорала.

Это могут Моцарт или Бах —
Всею стаей в нотный стан нагрянуть,
Рассадить на всех линейках птах,
Встать за пульт, взмахнуть смычком – и грянуть.

Гений прост, когда часов с пяти
Птицы скопом распевают в чаще.
Вслушаться, понять, что это – счастье,
И свободно воспроизвести.

Константин Бальмонт. Вознесенье

И рада б Весна вековать вековушкой,
На святой многолесной Руси.
Да придет Вознесенье, блеснет, и Весна закукует кукушкой,
Запоет соловьем – и проси не проси,
Зарыдает она соловьем перелетным,
Улетит.
И куда вознесется в полете своем беззаботном,
Мы не знаем, но нам, улетая, блестит,
И роняет жемчужное пенье,
Где-то там, вот и тут.
Все весенние цветики в день Вознесенья
Полноцветно цветут,
И под песню Весны как девицы себя наряжают,
Потаенной молитвой на небо ее провожают,
И горят, и горят,
Размышляя, что где-то небесный есть Сад.

Саша Черный. Немецкий лес

Улитки гуляют с улитками
По прилизанной ровной дорожке,
Автомат с шоколадными плитками
Прислонился к швейцарской сторожке.

Солидно стоит под осиною
Корзинка для рваною бумаги,
Но, смеясь над немецкой рутиною,
В беспорядке сбегают овраги.

Воробьи сидят на орешнике,
Соловьи на толстых каштанах,
Только вороны, старые грешники,
На березах, дубах и платанах.

Генрих Гейне. Желанное счастье
пер. Максимилиана Волошина

Когда розы расцветали
И свистали соловьи,
Меня нежно обнимали
Ручки белые твои.
А теперь уж осень. Розы
Отцветают средь куртин,
Нет и песен соловьиных,
Ты ушла – и я один.
Ночи холодны и длинны.
Возвратишься ль ты опять?
Иль о прошлом счастье вечно
Мне придется вспоминать?

Сергей Есенин

Голубая да веселая страна.
Честь моя за песню продана.
Ветер с моря, тише дуй и вей —
Слышишь, розу кличет соловей?

Слышишь, роза клонится и гнется —
Эта песня в сердце отзовется.
Ветер с моря, тише дуй и вей —
Слышишь, розу кличет соловей?

На докУментах печать полагается. Есть у Вас на хвосте печать? А усы и подделать можно...

Тоже мне, вопрос! Залез в гугл и - готово!)

Э. Г. Багрицкий о девушке которая любит птицеподобного, а он любит соловьёв, дроздов и т. д