Есть такой мини-сериал "Из пламя и света", о Лермонтове. Но верно ли назвали его создатели?

У Михаила Юрьевича Лермонтова
именно так:
"Из пламя и света"

В церковнославянском языке, помимо древней формы "пламень", была ещё форма "пламь" (Житие Ефросина Псковского).
Слово это было явно мужского рода - в оригинале вместо "ь" (еря), естественно, там стоит "ъ" (ер) - стало быть, склоняться оно должно по типу существительных с основной на -i краткое. И тогда форма родительного падежа как раз и будет "пламя".

Лермонтов мог когда-то слышать или читать текст, где такая форма содержалась.
.

Если говорить о современном русском языке -- однозначно "из пламени".
А у Лермонтова были другие нормы.))

читайте первоисточники!!!! Фильм назван по строке из стихотворения самого МЮ!!!!!

Есть речи — значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.

Как полны их звуки
Безумством желанья!
В них слезы разлуки,
В них трепет свиданья.

Не встретит ответа
Средь шума мирского
Из пламя и света
Рожденное слово;

Но в храме, средь боя
И где я ни буду,
Услышав, его я
Узнаю повсюду.

Не кончив молитвы,
На звук тот отвечу,
И брошусь из битвы
Ему я навстречу.

рассказ редактора журнала «Отечественные записки» А. А. Краевского: «...„А кстати вот тебе новое стихотворение“, — Лермонтов вынул листок и подал мне. Это было «Есть речи — значенье...». Я смотрю и говорю: «Да здесь и грамматики нет — ты её не знаешь. Как же можно сказать «из пламя и света»? Из пламени!» Лермонтов схватил листок, отошел к окну, посмотрел. «Значит, не годится?» — сказал он и хотел разорвать листок. «Нет, постой, оно хоть и не грамматично, но я все-таки напечатаю». — «Как, с ошибкой?» — «Когда ничего придумать не можешь. Уж очень хорошее стихотворение». — «Ну черт с тобой, делай, как хочешь», — сказал Лермонтов».

В воспоминаниях писателя и журналиста И. И. Панаева, находившегося в это время в кабинете Краевского, подтверждается этот рассказ и подробнее интерпретируется одна деталь: Лермонтов пытался исправить центральную строку: «...обмакнул перо и задумался. Так прошло минут пять. Мы молчали. Наконец Лермонтов бросил с досадой и сказал: „Нет, ничего нейдет в голову. Печатай так, как есть, сойдет с рук...“»

Действительно, с точки зрения нормативной грамматики Краевский был прав. Однако во многих русских говорах, в разговорной речи и, главное, в художественной практике ряда русских писателей XVIII — начала XIX века, как об этом писал известный исследователь русского литературного языка Л. И. Булаховский, слова «имя», «время» и подобные им склоняются по образцу «поле». Живые народные формы этих слов относительно свободно употребляли Кантемир, Радищев, Державин, Крылов, Лермонтов и даже позднее Л. Н. Толстой в «Войне и мире».
Подобная грамматическая форма встречается в произведениях Лермонтова: «Погаснувших от время и страстей» (стихотворение «1831-го, июня 11 дня»), «Не выглянет до время седина» (поэма «Сашка»), «Ни даже имя своего» (стихотворение «А. О. Смирновой», вариант из альбома М. П. Полуденского).

http://feb-web.ru/feb/lermont/critics/nay/nay-156-.htm?cmd=p