Повесть "один день Ивана Денисовича"

1."Как описать всю нашу лагерную жизнь?- вспоминал в 1982-м Солженицын: "По сути, достаточно описать один всего день в подробностях, в мельчайших подробностях, притом день самого простого работяги, и тут отразится вся наша жизнь. И даже не надо нагнетать каких-то ужасов, не надо, чтоб это был какой-то особенный день, а-рядовой, вот тот самый день, из которого складываются годы. "
Повесть начинается со слов:"В пять часов утра, как всегда, пробило подъём - молотком об рельс у штабного барака" и заканчивается словами: "Прошёл день, ничем не омрачённый, почти счастливый. Таких дней в его сроке от звонка до звонка было три тысячи шестьсот пятьдесят три... Каждый день одно и то же: подъем по сигналу, скудный паек, который оставляет полуголодными даже самых тощих, изнурительная работа, постоянные проверки, "шпионы", полное бесправие зеков, беспредел конвойных и надзирателей...От таких дней становится жутко.
"Лагерный порядок беспощадно преследует всё человеческое и насаждает нечеловеческое. Крепко запомнил Иван Шухов слова своего первого бригадира Куземина-старого лагерного волка, который сидел с 1943 года:"Здесь, ребята, закон - тайга, но люди и здесь живут. В лагере вот кто погибает: кто миски лижет, кто на санчасть надеется да кто к куму стучать ходит".
Такова суть лагерной философии. Погибает тот, кто падает духом, становится рабом больной или голодной плоти, не в силах укрепить себя изнутри и устоять перед искушением подбирать объедки или доносить на соседа.
Как человек, Шухов не может ни вызывать уважения: несмотря на все условия существования, он сумел сохранить доброту, благожелательное отношение к людям,не обозлился, не потерял человечности. Шухов готов поделиться последним. Он не выпрашивает, не унижается. Все старается заработать только своим трудом: шьет тапочки, подносит бригадиру валенки, занимает очередь за посылками, за что и получает честно заработанное. У Шухова сохранились понятия о гордости и чести, поэтому он никогда не скатиться до уровня Фетюкова, ведь он именно подрабатывает, а не старается услужить, "подмазаться".
Фетюков, бывший высокий начальник, который привык командовать, но не брезгует даже доставать окурки из плевательницы. Это настоящий шакал, живущий за счет объедков других. Лизать чужие тарелки, смотреть человеку в рот в ожидании того, что ему что-нибудь оставят -для него обычное дело. Он не может не вызывать отвращения, даже зэки отказываются с ним работать. В зоне у него не осталось ни
капли мужской гордости: он открыто плачет, когда его бьют за лизание тарелок.
Действительно, здесь, в зоне, каждый выбирает для себя путь выживания, но наиболее недостойный путь-это путь стукача Пантелеева, живущего за счет доносов на других зэков.
3. Сообществу заключенных противостоит бездушный мир лагерного начальства. Оно обеспечило себе безбедное существование, обратив узников в своих личных рабов. Надзиратели с презрением относятся к ним, пребывая в полной уверенности, что сами живут по-человечески. Но именно этот мир имеет звериное обличие. Таков надзиратель Волковой, способный забить плеткой человека за малейшую провинность. Таковы конвоиры, готовые расстрелять опоздавшего на перекличку "шпиона"-молдаванина, который уснул от усталости на рабочем месте. Таков отъевшийся повар и его приспешники, костылем отгоняющие заключенных от столовой. Именно они, палачи, нарушили человеческие законы и тем самым исключили себя из человеческого общества.