Маги и не маги, почему люди так легко решают за другого человека, что для него лучше?

У каждого человека — своя дорога.

Каждый сам себе решает — пойдёт ли он дорогой СВОЕЙ, или сдастся, сломается, свернёт со своего непростого, но такого родного пути к счастью и величью и... и будет всё оставшуюся жизнь тащиться по чужой, убогой тропе за кем-то слабым, жалким, но торжествующе-удовлетворенным.

Уныло, с потухщим и равнодушным взором, день за днём будет брести предавший себя за «добродетелем».

Иногда их тропка будет проходить рядом широкими дорогами тех, кто не сдался.

— Смотри, смотри! — змеиным шёпотом будет вещать «добродетель», — видишь, видишь, этот человек не послушал желавших ему добра и что теперь! Его дорога усыпана острыми камнями! Одежда измята! Его дорога идёт в гору! А как хорошо тут у нас! Наша тропинка маленькая, но зато она утоптана и ведёт вниз, нам идти легче! Одежда у нас не новая, но чистая и заштопанная! И нам всегда есть чем пообедать — у нашей тропки всегда можно найти корешки, орешки, грибочки...

— Тогда почему же этот несчастный улыбается? — спросит неуверенно предавший себя, — отчего у него горит взор, почему с таким азартом рвётся этот человек в гору? Ведь ему трудно, а он — улыбается! Мне кажется... — тут предавший себя на минуту замнётся, но потом решительно выпалит: — Мне кажется, что он счастлив! Ему трудно, но он счастлив!

— Дурачина! — грубо прервёт «доброжелатель» — Что ты понимаешь! Скажи спасибо, что тебя от такого счастья спасли! Он же просто дурак! И ты дурак! Ты не понимаешь своего счастья, а он не понимает своего несчастья!

Предавший себя на несколько секунд замолчит, потом выпрямится, посмотрит в глаза «доброжелателю» и твёрдо спросит: — А ТЫ? Ты понимаешь? Ты знаешь, что для меня счастье, а что нет?

— ДА! — обвиняющим тоном выкрикнет «доброжелатель».

Предавший себя будет молчать и продолжать твёрдо смотреть доброжелателю в глаза.

— ДА! — повторит доброжелатель хорохорясь, но уже ощущая себя неуверенней, — я знаю, что для тебя лучше! Так что слушай меня! Ведь мне удалось уже раз тебя от такого спасти! Живёшь теперь нормально, как человек!

— Спасти? — глухим эхом повторит предавший себя. — Это Я теперь живу как человек?

Он с тоской посмотрит на чужой, усыпанный острыми камнями, тяжёлый, идущий в гору, Путь.

Вглядится в счастливое лицо того, кто идёт СВОЕЙ дорогой.

Переведёт взгляд на утоптанную, идущую под гору узкую, кривую тропу «доброжелателя».

Задумается на минуту.

А потом широкой и радостно улыбнётся «доброжелателю» и... сойдёт с чужой тропы.

Ему будет всё равно, какой окажется его дорога — хорошей или плохой.

Главное — что она будет ЕГО. (с)