П15. Что будет если меня поймают менты после комендантского часа и можно ли как отмазаться, типо иду за лекарствами?

пусть пчёлы подумают что ты облако

Однозначно, - расстрел))

Не шути с ними.

Лекарствами откажешься наркосодержащими

- Стый! Ты куды? Галаньба перегнулся с седла. Фельдман стал темный лицом, глаза его запрыгали. В глазах запрыгали зеленые галунные хвосты гайдамаков. - Я, панове, мирный житель. Жинка родит. Мне до бабки треба. - До бабки? А чему ж це ты под стеной ховаешься? а? ж-жидюга?.. -Я, панове... Нагайка змеей прошла по котиковому воротнику и по шее. Адова боль. Взвизгнул Фельдман. Стал не темным, а белым, и померещилось между хвостами лицо жены. - Посвидченя! Фельдман вытащил бумажник с документами, развернул, взял первый листик и вдруг затрясся, тут только вспомнил... ах, боже мой, боже мой! Что ж он наделал? Что вы, Яков Григорьевич, вытащили? Да разве вспомнишь такую мелочь, выбегая из дому, когда из спальни жены раздастся первый стон? О, горе Фельдману! Галаньба мгновенно овладел документом. Всего-то тоненький листик с печатью, - а в этом листике Фельдмана смерть. "Предъявителю сего господину Фельдману Якову Григорьевичу разрешается свободный выезд и въезд из Города по делам снабжения броневых частей гарнизона Города, а равно и хождение по Городу после 12 час. ночи. Начснабжения генерал-майор Илларионов. Адъютант - поручик Лещинский." Поставлял Фельдман генералу Картузову сало и вазелин-полусмазку для орудий. Боже, сотвори чудо! - Пан сотник, це не тот документ!.. Позвольте... -Нет, тот, - дьявольски усмехнувшись, молвил Галаньба, - не журись, сами грамотны, прочитаем. Боже! Сотвори чудо. Одиннадцать тысяч карбованцев... Все берите. Но только дайте жизнь! Дай! Шмаисроэль! Не дал. Хорошо и то, что Фельдман умер легкой смертью. Некогда было сотнику Галаньбе. Поэтому он просто отмахнул шашкой Фельдману по голове.

гражданские законы уже не работают могут застрелить как собаку даже пикнуть не успеешь)