Уеду куда угодно: в Голландию, на юг Италии, в Прованс —
и скажу, разрывая на себе одежды:
Родные мои, вы же видели, я к вам вернулся.
Но мне здесь плохо. Единственное мое желание — работать, писать картины.
Ни царской, ни советской России я не нужен.
Меня не понимают, я здесь чужой.
Зато Рембрандт уж точно меня полюбит. […]
И может быть, вслед за Европой, меня полюбит моя Россия» .
Глубоко уважавший Марка Шагала и высоко ценивший его творчество доктор Вильгельм Барт добавил к самооценке художника: «Художник — это всегда тот, кто дает» .
"Мать рассказывала мне, что, когда я появился на свет, город охватил огромный пожар, и, чтобы нас спасти, кровать, в которой мы оба лежали, переносили с места на место. Может быть, поэтому я постоянно испытываю потребность куда-то уехать”.
Марк Шагал был непоседлив, как перелетная птица. Однажды в детстве цыганка предсказала ему, что он проживет необыкновенную жизнь, будет любить одну необыкновенную женщину и двух обыкновенных, а умрет … в полете.
Главную свою живописную натуру, которую он тоже будет рисовать много лет, 22-летний Шагал нашел все же в Питере. Ее звали Белла Розенфельд. Внешне она была очень похожа на самого Шагала. Хотя была красавицей, а он красавцем отнюдь не был. А еще Белла была одухотворенной и воздушной. Занималась в студии Станиславского, пробовала себя в литературе, интересовалась философией.. . В ее присутствии Марк испытывал невиданное чувство невесомости, парения и покоя. Часто он так ее и рисовал – безмятежно парящей в небе, и себя, летящим рядом с ней над обыденным и милым Витебском.
Через год после знакомства Белла и Марк стали женихом и невестой. Свадьба казалась делом решенным, и вдруг все изменилось - влюбленного юношу стала мучить какая-то смутная тревога, какая-то тоска.. . Словом, в один прекрасный день он вдруг взял да и удрал от своей невесты в Париж. Те, кто знал их с Беллой, пришли в изумление. А она сама хранила спокойствие. Будучи женщиной необыкновенно умной и также одаренной необыкновенной интуицией, Белла понимала, что происходит с ее любимым мужчиной лучше, чем он сам. "Его позвал в дорогу какой-то таинственный инстинкт. Как грача или журавля осенью! Но он вернется”, - объясняла она. И все четыре года разлуки писала жениху письма – прекрасные, поэтичные, нежные…
"Мои русские картины были без света, – писал Шагал из Парижа. - В России все сумрачно и имеет серовато-коричневый оттенок. Приехав в Париж, я был потрясен переливами света”. И все же, сюжеты его картин не изменились. "Париж, ты мой Витебск! ” - это, по мнению Шагала, было лучшим комплиментом.
Умер Шагал 28 марта 1985 года в лифте, поднимавшемся на второй этаж. Пусть и не высоко, но все-таки вверх! А, значит, умер действительно в полете…
Куда бежать, к кому лететь отныне?
Как собственное сердце рисовать?
Нам кто-то жизни даровал святыню,
Нам кто-то смерть решил предназначать.
О, если б тот, кто предрешил все это,
Мне живопись наполнил счастья светом.
