Оскорбляет ли чувства верующих А. С. Пушкин своей сказкой "О попе и работнике его- Балде"?

Сергеич к тому же и экстремист...

Конечно. Ведь таких попов не бывает априори. Потому после смерти Пушкина, Жуковский переписал поэму. Только в СССР ей вернули прежний вид

До революции эта сказка была запрещена. Пушкин имел неприятности от церковников.

ну конешно оскорбляет да так что они всеж таки для детей переделали эту сказку теперь там не о попе... о ком то другом...

Ни в малейшей степени. Только дебилы думают, что сказка направлена против церкви и попов, а не против жадности и скупости.

уже да, ныне по иному называется эта сказка

неа)
тока его Гаврилиада им поперек горла попала

Упоена живым воспоминаньем,
В своем углу Мария в тишине
Покоилась на смятой простыне.
Душа горит и негой и желаньем,
Младую грудь волнует новый жар.
Она зовет тихонько Гавриила,
Его любви готовя тайный дар,
Ночной покров ногою отдалила,
Довольный взор с улыбкою склонила,
И, счастлива в прелестной наготе,
Сама своей дивится красоте.
Но между тем в задумчивости нежной
Она грешит, - прелестна и томна,
И чашу пьет отрады безмятежной.
Смеешься ты, лукавый сатана!
И что же! вдруг мохнатый, белокрылый
В ее окно влетает голубь милый,
Над нею он порхает и кружит
И пробует веселые напевы,
И вдруг летит в колени милой девы,
Над розою садится и дрожит,
Клюет ее, копышется, ветится,
И носиком и ножками трудится.
Он, точно он! - Мария поняла,
Что в голубе другого угощала;
Колени сжав, еврейка закричала,
Вздыхать, дрожать, молиться начала,
Заплакала, но голубь торжествует,
В жару любви трепещет и воркует,
И падает, объятый легким сном,
Приосеня цветок любви крылом.

Он улетел. Усталая Мария
Подумала: "Вот шалости какие!
Один, два, три! - как это им не лень?
Могу сказать, перенесла тревогу:
Досталась я в один и тот же день
Лукавому, архангелу и богу".

Всевышний бог, как водится, потом
Признал своим еврейской девы сына,
Но Гавриил (завидная судьбина!)
Не преставал являться ей тайком;
Как многие, Иосиф был утешен,
Он пред женой попрежнему безгрешен,
Христа любил как сына своего,
За то господь и наградил его!

Еще как.

Жил-был поп,
Толоконный лоб.
Пошел поп по базару
Посмотреть кой-какого товару.
Навстречу ему Балда
Идет, сам не зная куда.
"Что, батька, так рано поднялся?
Чего ты взыскался?"
Поп ему в ответ: "Нужен мне работник:
Повар, конюх и плотник.
А где найти мне такого
Служителя не слишком дорогого?"
Балда говорит: "Буду служить тебе славно,
Усердно и очень исправно,
В год за три щелка тебе по лбу,
Есть же мне давай вареную полбу".
Призадумался поп,
Стал себе почесывать лоб.
Щелк щелку ведь розь.
Да понадеялся он на русский авось.
Поп говорит Балде: "Ладно.
Не будет нам обоим накладно.
Поживи-ка на моем подворье,
Окажи свое усердие и проворье".
Живет Балда в поповом доме,
Спит себе на соломе,
Ест за четверых,
Работает за семерых;
До светла все у него пляшет.
Лошадь запряжет, полосу вспашет,
Печь затопит, все заготовит, закупит,
Яичко испечет да сам и облупит.
Попадья Балдой не нахвалится,
Поповна о Балде лишь и печалится,
Попенок зовет его тятей:
Кашу заварит, нянчится с дитятей.
Только поп один Балду не любит,
Никогда его не приголубит.
О расплате думает частенько:
Время идет, и срок уж близенько.
Поп ни ест, ни пьет, ночи не спит:
Лоб у него заране трещит.
Вот он попадье признается:
"Так и так: что делать остается?"
Ум у бабы догадлив,
На всякие хитрости повадлив.
Попадья говорит: "Знаю средство,
Как удалить от нас такое бедство:
Закажи Балде службу, чтоб стало ему невмочь;
А требуй, чтоб он ее исполнил точь-в-точь.
Тем ты и лоб от расправы избавишь
И Балду-то без расплаты отправишь".
Стало на сердце попа веселее,
Начал он глядеть на Балду посмелее.
Вот он кричит: "Поди-ка сюда,
Верный мой работник Балда.
Слушай: платить обязались черти
Мне оброк но самой моей смерти;
Лучшего б не надобно дохода,
Да есть на них недоимки за три года.
Как наешься ты своей полбы,
Собери-ка с чертей оброк мне полный".
Балда, с попом понапрасну не споря,
Пошел, сел у берега моря;
Там он стал веревку крутить
Да конец ее в море мочить.
Вот из моря вылез старый Бес:
"Зачем ты. Балда, к нам залез?"
- "Да вот веревкой хочу море морщить
Да вас, проклятое племя, корчить".
Беса старого взяла тут унылость.
"Скажи, за что такая немилость?"
- "Как за что? Вы не плотите оброка,
Не помните положенного срока;
Вот ужо будет нам потеха,
Вам, собакам, великая помеха".
- "Балдушка, погоди ты морщить море.
Оброк сполна ты получишь вскоре.
Погоди, вышлю к тебе внука".
Балда мыслит: "Этого провести не штука!"
Вынырнул подосланный бесенок,
Замяукал он, как голодный котенок:
"Здравствуй, Балда-мужичок;
Какой тебе надобен оброк?
Об оброке век мы не слыхали,
Не было чертям такой печали.
Ну, так и быть - возьми, да с уговору,
С общего нашего приговору -
Чтобы впредь не было никому горя:
Кто скорее из нас обежит около моря,
Тот и бери себе полный оброк,
Между тем там приготовят мешок".
Засмеялся Балда лукаво:
"Что ты это выдумал, право?
Где тебе тягаться со мною,
Со мною, с самим Балдою?
Экого послали супостата!
Подожди-ка моего меньшего брата".
Пошел Балда в ближний лесок,
Поймал двух зайков да в мешок.
К морю опять он приходит,
У моря бесенка находит.
Держит Балда за уши одного зайку:
"Попляши-тка ты под нашу балалайку;
Ты, бесенок, еще молоденек,
Со мною тягаться слабенек;
Это было б лишь времени трата.
Обгони-ка сперва моего брата.
Раз, два, три! догоняй-ка".
Пустились бесенок и зайка:
Бесенок по берегу морскому,
А зайка в лесок до дому.
Вот, море кругом обежавши,
Высунув язык, мордку поднявши,
Прибежал бесенок задыхаясь,
Весь мокрешенек, лапкой утираясь,
Мысля: дело с Балдою сладит.
Глядь - а Балда братца гладит,
Приговаривая: "Братец мой любимый,
Устал, бедняжка! отдохни, родимый".
Бесенок оторопел,
Хвостик поджал, совсем присмирел,
На братца поглядывает боком.
"Погоди, - говорит, - схожу за оброком".
Пошел к деду, говорит: "Беда!
Обогнал меня меньшой Балда!"
Старый Бес стал...

они ее пока не прочли, а прочтут обязательно оскорбятся

Хотел ли Пушкин оскорбить чувства верующих?

А. С. Пушкин был верующим человеком. Его уважение к религии видно во всем его творчестве.

На пример, Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях.
Тужит бедный царь по ней.
Королевич Елисей,
Помолясь усердно Богу,
Отправляется в дорогу
За красавицей-душой,
За невестой молодой.

Дверь тихонько отворилась,
И царевна очутилась
В светлой горнице; кругом
Лавки, крытые ковром,
Под святыми стол дубовый,
Печь с лежанкой изразцовой.

Дом царевна обошла,
Все порядком убрала,
Засветила Богу свечку,
Затопила жарко печку.

Коли лгу, пусть Бог велит
Не сойти живой мне с места.
Как мне быть? Ведь я невеста.

Перед мертвою царевной
Братья в горести душевной
Все поникли головой
И с молитвою святой
С лавки подняли, одели,
Хоронить ее хотели.

Спи во гробе,
Вдруг погасла, жертвой злобе,
На земле твоя краса,
Дух твой примут небеса.

И это только первая половина сказки. Как вы видите глубокая вера Пушкина и вера русского народа присутствуют во всем его произведении. Она неотъемлема от повседневной жизни, и даже в сказке нельзя описать эту чудесную историю не сказав о том, что нельзя поехать в путь не прочитав молитву Богу, нет красивого терема без образа святых и зажженной свечи, с молитвой к Богу обращаются в момент скорби и печали, и с молитвой отпускают душу на небеса.

Вера в Бога пересекает все творчество Пушкина. Чем славится чудный остров царя Салтана?
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.

Нет великого города на Руси без церквей и монастырей.

Если же учитывать то что в 19 веке русский народ был глубоко религиозен, то Сказка о Попе и его работнике Балде, является шокирующим произведением оскорбляющим чувства русского народа, который так гордился А. С. Пушкиным и любил его творчество. Как А. С. Пушкин мог бросится из крайности в крайность?. В большинстве своих произведений воспевать веру и в одной сказке ее осквернить? А. С. Пушкин спустя 2 века остается гордостью нашей страны и величайшим поэтом. Как поэт такого размаха и огромнейшего таланта мог себе позволить написать сказку оскверняющую русский народ и его веру!!!?

Нужно знать то что Сказка о Попе и его работнике Балде при жизни поэта никогда не печаталась. Впервые она была напечатана Василием Жуковским в 1840 году. По официальной версии, по цензурным причинам Жуковский заменил попа на купца Кузьму Остолопа :Жил-был купец Кузьма Остолоп по прозванию Осиновый Лоб. Далее всюду поп был заменён на Кузьму, «попадья» — на «хозяйку», «поповна» — на «дочку», а «попёнок» — на «сыночка». В изданиях для народа до начала XX века она печаталась с купцом Остолопом. И это уже после революции Сказка о Попе и его работнике Балде стала издаваться в "изначальном варианте".

Вопрос который я себе задаю: как это удачно сложилось для советской власти, которая всеми силами пыталась искоренить веру у русского народа, найти "подлинную рукопись" великого Пушкина в которой поэт высмеивал священнослужителей и поставил на первый план бесовского персонажа? Было ли это удачным совпадением или же нас просто обманули сказав, что Сказка про купца была ошибочным, исправленным вариантом???

Как большая поклонница творчества Александра Сергеевича Пушкина, я глубоко верю что такой великий поэт никогда бы не опустился до такой грязи в своем творчестве.