очему когда спращиваешь о геноциде русских на постсовестком пространстве - все отвечают: Они сами уезжали?

отому, что, звиздят...

а кто тебе правду-то скажыд... создавались такийе условийа, что другова выхода не было... нет ну ищё адин был-диривянайа рубашка.

а я отвечаю, что их выгоняют

Бздят сказать правду. Правда в том, что те, кто грабили страну и людей, теперь политически амнистированы и все их дела не подлежат суду. А, если начать рассказывать правду, то может выясниться, что некие теперь высокопоставленные лица в прошлом просто налетчики.

Чемодан-вокзал-Россия, так по моему они кричали....

пиzдят стопудово.

хм.... я из казахстана - здесь все норм было) ) да и сейчас все ок) что касается действительно геноцида то он был только в чечне, и частично затронул ингушетию, дагестан. на постсоветском пространстве была дискриминация русских, но никак не геноцид.

Вот я и говорю, скинов уважать надо а не разгонять, от них русским лишь польза в отличии от ху-ых интернационалистов, которые Россию продают...

Нынешняя ситуация на Северном Кавказе выглядит особенно зловеще на фоне новостей из Ливии. За многие годы все уже привыкли, что и там и там непрерывно что-то происходит. Пока в Ливии шла вялотекущая война кланов, на российском Кавказе регулярно что-то взрывали, кого-то убивали и похищали. В Африке нарыв уже прорвался, нам это еще предстоит, и можно быть уверенными в том, что позиция западных союзников России и мировых СМИ будет такой же, как в августе 2008 года, а проблемы, которые придется решать, окажутся на несколько порядков серьезней.

Этот пессимизм возникает из осознания тупика, в который зашла политика Москвы на Северном Кавказе. Все началось с «чеченизации» , принятой на вооружение в конце второй чеченской войны. Ахмад Кадыров, ставший в октябре 2003 года президентом, был противником ваххабизма и четко обозначил свою позицию еще во времена Масхадова: «Если нас заставляют выбирать между Россией и ваххабизмом, мы выбираем Россию» . Понимая, что только силой ситуацию не удержать, Москва стала щедро спонсировать строительство мирной жизни и минимизировала вмешательства в дела республики.

Одновременно был запущен процесс укрепления вертикали власти и унификации законодательной базы, т. е. возвращения российских регионов в зону действия Конституции РФ. Плоды этих усилий немедленно сказались на ситуации в Дагестане, который, при всей сложности внутренней ситуации, был вполне лоялен Москве. Но роспуск Национального совета при президенте Дагестана лишил элиты привычной площадки для урегулирования противоречий, а клан нового президента был слишком слаб, чтобы контролировать ситуацию. И республика пошла вразнос. На практике элитные разборки были неотличимы от акций террора, борьба с социальными причинами которого требовала средств. В эту игру включились элиты Ингушетии, куда передислоцировалась часть недобитых боевиков, и всех остальных республик.

Некоторое время довольны были все: боевики зарабатывали на войне элит, а для поддержания реноме время от времени устраивали собственные акции, кланы решали свои проблемы и тоже зарабатывали, а Москва считала или делала вид, что обустраивает нормальную жизнь на проблемном Кавказе. Большие деньги сплотили сильные элитные группы вокруг бюджетных кормушек, что привело к выдавливанию из бизнеса и политики «нетитульного» и не связанного с ведущими кланами населения. Но не остановило террора — ни заказного, ни политического. Теперь в ответ федеральная власть принимает решительные меры, а ее представители произносят грозные речи.

Фактически Москва повторяет тактику ливийского лидера Каддафи, который тоже имел дело с пережитками родоплеменного строя и в течение многих лет тоже покупал лояльность племенных вождей и населения, жестко подавляя любые попытки бунта. Разница состояла лишь в том, что в Ливии с ее специфической «народной демократией» значительную часть благ получало население, а на российском Кавказе — элиты. Но проблема в том, что покупка лояльности формирует ее рынок, а где рынок, там могут найтись другие покупатели. Ливийский лидер уже хлебает это полными ложками, и рано или поздно те же проблемы настигнут Россию.