Потому что процветание ОБЩЕСТВА не входит в его задачи. Смысл его жизни - ЛИЧНОЕ благополучие при поддержке богатеющих друзей. Отсюда и работа по шулерскому принципу: "Друзьям - всё, остальным закон". Страна при этом страдает от социально-экономической деградации, от коррупции и произвола больших и малых начальников.. .
А демократия - это свободная, открытая и честная политическая конкуренция (идей, методов управления и конечных результатов) . Она в миг лишила бы Путина и его компанию "свояков" власти.
Сломать порочную путинскую конструкцию власти способны лишь активные и "умные" выборы, МАССОВОЕ и ПРОДУМАННОЕ голосование граждан за лидеров-новаторов типа Митрохина, Навального...
Общество
Почему Путин боится демократии? И вообще в России как-то не сложилось с народовластием.
У нас - плутократия.
Нашему народу она не нужна. Нужна хорошая палка...
что ты называешь столь циничным словом "демократия" - какое общество?
Вопрос - кормушка для троллей.
Ну а если серьезно:
"Если оплотом демократии объявляется одна-единственная политическая группировка, то гарантировать она может не демократию, а свою властную монополию и свое право (тоже монопольное) выбирать себе подсобные политические группы поддержки, контролирующие оппозиционно настроенных избирателей. Поэтому “свой” националист Жириновский не сходит с телеэкранов. Поэтому ему дозволяется то, за что других снимают с выборов. Поэтому националист Рогозин, демонстрирующий управляемость и лояльность, получает возможность провести свою созданную на скорую руку “Родину” в парламент, а тот же Рогозин, с поводка сорвавшийся, показательно наказывается. Но о попустительстве Кремля “своим” националистам и о том, как влияет их риторика на сознание людей, мы от кремлевских пропагандистов не слышим. Равно как и о том, почему деятельность “оплота демократии” сопровождается не уменьшением, а нарастанием националистической угрозы.
Демократия нуждается в защите от ее недругов? Кто бы спорил! Но защитить ее может только неукоснительно соблюдаемый закон, блокирующий деятельность тех политических сил, чья цель — демократию уничтожить. А значит, и деятельность тех партий и политиков, которые хотели бы уполномочить себя быть ее единственным “оплотом” и определять, кто ей друг, а кто — недруг. В противном случае друзьями демократии могут оказаться и уже оказываются лишь друзья спецуполномоченных.
Если действующие ныне юридические нормы для этого недостаточны, то они должны быть дополнены, чтобы стать достаточными. А тем партиям и лидерам, программные установки и деятельность которых под законодательные ограничения не подпадают, должна быть предоставлена свобода политической конкуренции. И как их при этом называют пропагандисты и их кремлевские работодатели — сторонниками “олигархов”, националистами или как-то еще, — никакого значения не имеет. Любая другая защита демократии так или иначе сведется к неправовой или квазиправовой защите от конкурентов властного монополиста, что мы сегодня и наблюдаем.
Понятно, что такие дела нуждаются в солидном пропагандистском обеспечении, что, в свою очередь, обеспечивает спрос на интеллектуальные услуги КП и других представителей кремлевской политологической школы. Непонятно только, какими политологическими критериями они руководствуются, называя защиту монополиста защитой демократии. Непонятно также, как долго нам ждать, пока она будет защищена окончательно. И уж совсем непонятно, откуда при такой защите (она же зачистка) возьмутся когда-нибудь политические силы, достойные того, чтобы монополист признал их право на равных ему противостоять, а тем более — право сменить его в результате выигранных свободных и честных выборов".
Ну а если серьезно:
"Если оплотом демократии объявляется одна-единственная политическая группировка, то гарантировать она может не демократию, а свою властную монополию и свое право (тоже монопольное) выбирать себе подсобные политические группы поддержки, контролирующие оппозиционно настроенных избирателей. Поэтому “свой” националист Жириновский не сходит с телеэкранов. Поэтому ему дозволяется то, за что других снимают с выборов. Поэтому националист Рогозин, демонстрирующий управляемость и лояльность, получает возможность провести свою созданную на скорую руку “Родину” в парламент, а тот же Рогозин, с поводка сорвавшийся, показательно наказывается. Но о попустительстве Кремля “своим” националистам и о том, как влияет их риторика на сознание людей, мы от кремлевских пропагандистов не слышим. Равно как и о том, почему деятельность “оплота демократии” сопровождается не уменьшением, а нарастанием националистической угрозы.
Демократия нуждается в защите от ее недругов? Кто бы спорил! Но защитить ее может только неукоснительно соблюдаемый закон, блокирующий деятельность тех политических сил, чья цель — демократию уничтожить. А значит, и деятельность тех партий и политиков, которые хотели бы уполномочить себя быть ее единственным “оплотом” и определять, кто ей друг, а кто — недруг. В противном случае друзьями демократии могут оказаться и уже оказываются лишь друзья спецуполномоченных.
Если действующие ныне юридические нормы для этого недостаточны, то они должны быть дополнены, чтобы стать достаточными. А тем партиям и лидерам, программные установки и деятельность которых под законодательные ограничения не подпадают, должна быть предоставлена свобода политической конкуренции. И как их при этом называют пропагандисты и их кремлевские работодатели — сторонниками “олигархов”, националистами или как-то еще, — никакого значения не имеет. Любая другая защита демократии так или иначе сведется к неправовой или квазиправовой защите от конкурентов властного монополиста, что мы сегодня и наблюдаем.
Понятно, что такие дела нуждаются в солидном пропагандистском обеспечении, что, в свою очередь, обеспечивает спрос на интеллектуальные услуги КП и других представителей кремлевской политологической школы. Непонятно только, какими политологическими критериями они руководствуются, называя защиту монополиста защитой демократии. Непонятно также, как долго нам ждать, пока она будет защищена окончательно. И уж совсем непонятно, откуда при такой защите (она же зачистка) возьмутся когда-нибудь политические силы, достойные того, чтобы монополист признал их право на равных ему противостоять, а тем более — право сменить его в результате выигранных свободных и честных выборов".
Стал президентом понравилось, привык и уходить не захотелось. Опять же друзья хорошо устроились уговорили остаться )))))
Видать от большого ума.
потому что он не хочет делиться баблом с народом.
Похожие вопросы
- Почему Путин (по мнению) либерастов стока навредил России..?
- Почему Путина боятся и уважают на западе, несмотря на непростые отношения России и запада?
- Даа.. -теперь понятно-почему Путин боится даже фамилию Навального произносить... допусти он его к Выборам и хана его
- Почему вы боитесь демократию?
- Почему Путин боится открытых дебатов с кандидатами в президенты?
- Почему Путин боится начать пользоваться интернетом (недавно он говорил, что нетом никогда не пользуется)?)))
- Почему Путина боится Америка?
- Почему Путин боится сам ехать на встречу Большой Восьмерки и посылает туда Диму?)))
- Почему Путин боится открыто заявить США, что Сноуден выдан не будет?
- Почему Путин боится освободить "болотников", смутно понимая что правда за ними, т. е. за народом который его кормит?