Как объяснить такие образования в русском языке?

К сожалению, никто не ответил на Ваш интересный вопрос. Сказать, что слова входят в разные ряды словоизменения - это значит повторить по сути то же самое в другой формулировке.

Историческая морфология (именно она решает такие вопросы) говорит по этому поводу вот что.

В древнерусском языке было шесть типов склонения (против трёх в современном русском) . Все они различались окончаниями именительного падежа мн. ч. Так что картина была намного более пёстрой, чем сейчас. В процессе формирования современного языка склонение постепенно упрощалось, а окончания множественного числа для разных типов выравнивались и унифицировались. В итоге для большинства слов всех трёх родов в именительном падеже мн. ч. стало употребляться окончание -ы (у слов с основой на твёрдый согласный) и -и у слов с основой на мягкий согласный.

Теперь разберём, откуда взялись формы с окончаниями -а (-я) и -ья (мягкий знак к окончанию не относится, но запишем так для наглядности, чтобы отличать от предыдущего варианта) .

Проще всего с последним окончанием. Слова типа "братья", "листья", "стулья" по происхождению представляют собой собирательные формы существительных. Эти формы существовали ещё в глубокой древности параллельно с формами обычного множественного числа и обозначали нерасчленённую совокупность объектов. Например, братия > братья было собирательным существительным женского рода (ср. совр. "братия"). Другие собирательные существительные первоначально были среднего рода: листие > листье, камение > каменье (ср. совр. "зверьё", "дурачьё" и т. п. ) В ряде диалектов, в том числе и в московском говоре, -ье в безударном положении стало произноситься как -ья (возможно, под влиянием таких форм, как "братья").

Остатки прежних собирательных форм встречаются ещё у поэтов 19 века: "Смотри, как листьем золотым стоят овеяны берёзы" (Тютчев) . У некоторых слов существует две формы мн. ч. , одна из которых восходит к обычной, а другая к собирательной (листы - листья, корни - коренья) , но есть и такие, у которых собирательная форма вытеснила обычную (стулья, поленья и др.) .

Сложнее с формами мн. ч. на -а, -я. Их появлению способствовало несколько факторов. В древнерусском языке формы мн. ч. "города", "берега", "глаза" звучали как городи, береги, глази (точнее, глазы, поскольку слово "глаз" известно только с 16 в. , когда окончание -и для слов первого склонения твёрдой разновидности перешло в -ы) . Однако в им. и вин. п. двойственного числа таких слов (утраченного в совр. русском языке) исторически было окончание -а (-я) . Поэтому после утраты дв. ч. формы мн. ч для парных предметов стали образовываться с его помощью: рога, бока, глаза, рукава и др.

Постепенно под влиянием таких форм окончание -а стало распространяться и на мн. ч. других, не обязательно парных существительных. Этому способствовала и аналогия со словами среднего рода, которые исторически относились к одному типу склонения со словами м. р. 1 склонения типа "глаз", "город" и имели в им. п. мн. ч. историческое окончание -а: лес-а, дом-а - ср. пол-я (пол'-а) , окн-а. Ещё одной причиной стало выравнивание огласовки форм косвенных падежей в 1 склонении: в дат. п. из др. -рус. городомъ стало "городам", в твор. п. из городы - "городами" и, наконец, в предл. п. из городѣхъ - "городах".

Всё это привело в конечном счёте к появлению довольно большой группы слов мужского рода с окончаниями мн. ч. -а, -я. Тенденция к распространению этих окончаний не носила характер жёсткого закона и охватила далеко не все слова мужского рода в русском языке (в диалектах, кстати, их намного больше, чем в языке литературном) . Однако для таких слов, обозначающих парные объекты вроде глаза, она прослеживается довольно чётко.

Разные словобразовательные ряды.
Стул-стулья, дерево-деревья.
Стол-столы, пол-полы. В этот словообразовательный ряд входит и ЛАЗ.

Если с точки зрения логики, то:

1. В русском языке для придания некоторым понятиям уничижительного, либо боевого оттенка к ним цепляют прицепом нецензурную брань. Или хотя бы мягкий знак с гласной. Например: ворьё, отребье, дреколье, пацаньё и т. д.

Стул - это относительно мелкий "подножный" предмет, годный для употребления в качестве холодного оружия. Поэтому он очень подходит для "прицепа" из мягкого знака и гласной. Вот и получаем "стул-стулья".

Чего не скажешь о столе. Стол крупнее и выше, его нельзя швырнуть одной рукой, поэтому будем говорить уважительно: стол-столы. Хотя, для обозначения пьяной гулянки можно и с "прицепом" - застолье.

Не в тему, но возникает вопрос, какого русский человек подвесил бранный прицеп к слову воскресенье? - Надо полагать, не из-за чрезмерной набожности)

2. Здесь ещё проще. Для обозначения множественного числа в русском языке слова удлиняют гласными. Предметы, внушающие уважение удлиняются боевым победным А или Я. Прочие - нейтрально-уничижительным Ы или И.

Вот и получаем глаз-глаза, тормоз-тормоза, инженер-инженерА (уважительно) , бухгалтер-бухгалтерА (уважительно) .

Но лаз-лазы, мышь-мыши, стол-столы, инженер-инженеры (нейтрально-пренебрежительно) , бухгалтер-бухгалтеры (нейтрально-пренебрежительно) . Вроде.

Была у меня в национальной школе учительница русского языка, русская. Как-то спросил её: как отличать роды - скажем, "сель" и "щель". Ответила: "мой сель"- значит мужской род, "моя щель" - женский.

Вот как объяснить иностранцу: колос - колосья, волос - волосы, голос - голоса? И мы еще жалуемся на трудность других языков)))

Есть в лингвистике такое понятие: узус. Чтоозначает, что данное употребление исторически сложилось и его невозможно объяснить логически.

по поводу СТУЛ-СТУЛЬЯ могу высказать предположение, что при заимствовании из древнегерманских языков первое время использовалось одно из германских произношений СТУЛЬ / ШТУЛЬ.

потому что отвечают на вопросы есть нет дать вижу гаржусь думаю

Укажите, в каких парах мы имеем дело со словоизменением, а в каких – со словообразовательными отношениями.
Стул – стулья