Как хоронят поэтов?

Москва 75-го.. . В коммунальной квартире художника Сергея Бордачева на Малой
Мещанской - скопище народу. Дым коромыслом. Непрерывно хлопает входная дверь.
Надрывается телефон. Звонкий лай собаки заглушает возбужденные голоса
собравшихся.. .
Не известного мне поэта все просят почитать свои стихи. Он выходит на середину
комнаты. Невысокий, коренастый, но ладно скроенный, в стареньком свитере. Лицо
бледное, скуластое. Высокий лоб прикрывает мальчишеская челка. Глаза серые,
сияют.. .
Я. Я. Я.
Я ли? Я ли? Я ли?
Яр. Яр. Яр.
Ябед. Ябед. Ябед.
- протяжно зазвучал высокий голос.
Ю. Ю. Ю.
Ю ли? Ю ли? Ю ли?
Юн. Юн. Юн.
Пули. Пули. Пули.. .
- не читал, а шаманил он.
Ни с кем не сравнимая манера чтения, пронзительность интонации завораживали.
- Кто это? ! -спросила я шепотом знакомого художника.
- Да это же Губанов! - услышала в ответ. Н. Шмелькова. Во чреве мачехи, или Жизнь - диктатура красного\ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ

Когда они поэта хоронили,
На кладбище был фоторепортер,
И снимок напечатали. Мы видим:
Горбатый, чтоб не тесно голове,
И все же тесный гроб, сырую землю
И горсть сырой земли в руке у друга
(В руке, размытой дрожью) — но не бог весть
Кто умер иль, вернее, бог весть кто. МАРИЯ ЛУИЗА КАШНИЦ. Перевод В. Топорова Когда они поэта хоронили,