В каких литературных произведениях изображена Грузия?

Самая душевная книга о Грузии из тех, что читал:

ФЕНОМЕН НОРМЫ

Пытаясь доказать, что что-то является чем-то, ты теряешь это всецело.
Сюжет обладает той особенностью, что должен оказаться исчерпанным. Вступив в него, другим лабиринтом не выйдешь. Стоит сделать что-либо один раз, как ты уже приобрел опыт; стоит приобрести опыт, как он тут же окажется неупотребимым, зато тебя призовут если не в специалисты, то в свидетели: «Иванов умер на ваших глазах? — Так вот Сидорову нехорошо» . В этом смысле специализироваться — это подчиниться первому случаю: стоит сказать «раз» , потребуется считать до трех.
Стоит решиться — само пойдет в руки…
Стоило однажды восхититься новым грузинским кино, стоило попытаться разобраться в истоках такого успеха, хотя бы на одном примере, — как стало слишком мало, как почти все осталось за бортом… Пришлось начать снова, чтобы проверить и убедиться, что ты был прав.
Повод удостовериться представился мне внезапно и сам собою… Я воспользовался заманчивым предложением отправиться в Грузию «выбирать натуру» . Нет более счастливого времени в «съемочном периоде» , чем выбор натуры! Волнения запуска в производство — позади, горечь поражения впереди. Ты пользуешься правами человека, от которого всего можно ожидать. Впереди одни перспективы, как вид, разворачивающийся из окна «газика» . Лобовое стекло — кадр. (На каком замечательном фоне разворачивается иной кинофарс! память о том, с каким высоким чувством было начато… )
«Ты увидишь Грузию такою, как она у меня здесь! » — постучит друг себе в грудь, соблазняя меня поехать. Значит, он предлагает заглянуть ему в сердце — это уж слишком… Уговорил, уговорил.

"...Необозримая долина под нами дышала паром земли и белоснежными дымками, поднимавшимися над крестьянскими домами. По долине полнокровной артерией текла Супса. Вобрав в себя всю пролитую людьми кровь и пот, она щедро поливала ими землю, поила почву, катила свои волны все дальше и дальше и наконец вливалась в море неиссякаемым, неисчерпаемым жизненным потоком.
Отсюда, с крохотного клочка земли на склоне горы, напоминавшего узкую бойницу в огромной крепостной стене, я взирал на бескрайние просторы и чувствовал, что за доступным моему глазу горизонтом лежат другие, такие же безбрежные земли, за ними – новые, другие, за ними – еще и еще, и так без конца, и что все это – моя родная земля, и что золотой диск солнца, льющий на землю животворящие лучи, – это моя жизнь, мое счастье, и что нет и не может быть на свете силы, способной отнять у меня эту землю, это солнце, это счастье, эту жизнь… "

"На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой.. . Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит — оттого,
Что не любить оно не может. " А. Пушкин.

****

"Какой лазурный небосвод
Сияет только над тобой -
Тбилиси мой любимый и родной!
И Нарекала здесь стоит
Как память прошлых тяжких бед,
Твою главу венчая сединой.. .

Идёшь алеей вдоль Куры,
И над тобой платанов тень.. .
Своей прохладой в знойный день манит.
И сердце рвётся из груди,
И даже птицы все поют
Седой Куре, одетой здесь в гранит:

Расцветай, под солнцем Грузия моя,
Ты судьбу свою вновь обрела.
Не найти в других краях таких красот.
Без тебя и жизнь мне не мила. " П. Грузинский, "Грузия моя"

***

"Сны о Грузии - вот радость!
И под утро так чиста
виноградовая сладость,
осенявшая уста.
Ни о чем я не жалею,
ничего я не хочу -
в золотом Свети-Цховели
ставлю бедную свечу.
Малым камушкам во Мцхета
воздаю хвалу и честь.
Господи, пусть будет это
вечно так, как ныне есть.
Пусть всегда мне будут в новость
и колдуют надо мной
милой родины суровость,
нежность родины чужой. " Б. Ахмадулина. "Сны о Грузии"

Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Иную жизнь и берег дальний... .
===
Земля грузин, ты так мала!
Не тыщеверстным протяженьем
могуча ты, - а притяженьем
и человека, и орла... .
======
Я сам не знаю, что со мной творится;
Другой красы душа не понимает.
И холм чужбины в зрении двоится,
И Грузию мою напоминает... .
=====
Будет праздник, я клянусь Вам
станет светлым небосвод
потому, что не для грусти
создал Грузию Господь!
===========

М. Ю. Лермонтов "Демон"
...И перед ним иной картины
Красы живые расцвели:
Роскошной Грузии долины
Ковром раскинулись вдали;
Счастливый, пышный край земли!
Столпообразные раины:
Звонко-бегущие ручьи
По дну из камней разноцветных
И кущи роз, где соловьи
Поют красавиц безответных
На сладкий голос их любви,
Чинар развесистые сени,
Густым венчанные плющом.
Пещеры, где палящим днем
Таятся робкие олени.
И блеск, и жизнь, и шум листов,
Стозвучный говор голосов,
Дыханье тысячи растений!
И полдня сладострастный зной
И ароматною росой
Всегда увлаженные ночи,
И звезды, яркие, как очи,
Как взор грузинки молодой!
***
Прилег густой туман прохладным утром
На плечи древней Мцхеты, словно шаль,
Промокшая в воде Арагви мутной,
Бегущей за подругой Мтквари в даль -
За горизонт горбатый и прогретый
Лучами солнца, гладившего склон,
Где ветром колыбельная пропета
Под утро, в мертвый - самый крепкий сон.
Среди холмов стоит старушка церковь,
чуть сгорбившись, поклон прохожим бьет.
И смотрит вдаль так пристально и цепко,
Как будто для себя ведет учет.
Кто ей в ответ сейчас перекрестился,
Пройдет ли мимо или завернет
На тропку, что к ее ногам молиться
Упрямо тянет путника вперед.. .
А где гранат и виноград созрели,
Питаясь воздухом прозрачных гор,
Стоит внизу большой Светицховели -
Красавец, древний каменный Собор.
Здесь все кругом молчит, как будто знает,
Что лучше не тревожить тишину,
Когда туман вершины обнимает
И прячет красоту в своем плену,
Где можно заблудиться в спящей дали
Среди ветвистых улиц и аллей,
Представив, как давно вот так гуляли
Любуясь, предки царственных кровей.
(Е. Кирилова)
***
Шота Руставели "Витязь в тигровой шкуре"
Н. Туманова "Давно в Цагвери"
Фазиль Искандер "Праздик ожидания праздника"
Нодар Думбадзе "Я вижу солнце", "Я, бабушка, Илико и Илларион"

Не совсем изображена, но упомянута:

"От этого Терека в поэтах истерика. Я Терек не видел - большая потерийка. Из омнибуса в развалку сошел. Поплевывал в Терек с берега... "

Тамара и Демон
От этого Терека
в поэтах
истерика.
Я Терек не видел.
Большая потерийка.
Из омнибуса
вразвалку
сошел,
поплевывал
в Терек с берега,
совал ему
в пену
палку.
Чего же хорошего?
Полный развал!
Шумит,
как Есенин1 в участке.
Как будто бы
Терек
сорганизовал,
проездом в Боржом,
Луначарский.
Хочу отвернуть
заносчивый нос
и чувствую:
стыну на грани я,
овладевает
мною
гипноз,
воды
и пены играние.
Вот башня,
револьвером
небу к виску,
разит
красотою нетроганой.
Поди
подчини ее
преду искусств —
Петру Семенычу
Когану.
Стою,
и злоба взяла меня,
что эту
дикость и выступы
с такой бездарностью
я
променял
на славу,
рецензии,
диспуты.
Мне место
не в «Красных нивах» ,
а здесь,
и не построчно,
а даром
реветь
стараться в голос во весь,
срывая
струны гитарам.
Я знаю мой голос:
паршивый тон,
но страшен
силою ярой.
Кто видывал,
не усомнится,
что
я
был бы услышан Тамарой.
Царица крепится,
взвинчена хоть,
величественно
делает пальчиком.
Но я ей
сразу:
— А мне начхать,
царица вы
или прачка!
Тем более
с песен —
какой гонорар? !
А стирка —
в семью копейка.
А даром
немного дарит гора:
лишь воду —
поди
попей-ка! —
Взъярилась царица,
к кинжалу рука.
Козой,
из берданки ударенной.
Но я ей
по-своему,
вы ж знаете как —
под ручку.. .
любезно.. .
— Сударыня!
Чего кипятитесь,
как паровоз?
Мы
общей лирики лента.
Я знаю давно вас,
мне
много про вас
говаривал
некий Лермонтов2.
Он клялся,
что страстью
и равных нет.. .
Таким мне
мерещился образ твой.
Любви я заждался,
мне 30 лет.
Полюбим друг друга.
Попросту.
Да так,
чтоб скала
распостелилась в пух.
От черта скраду
и от бога я!
Ну что тебе Демон?
Фантазия!
Дух!
К тому ж староват —
мифология.
Не кинь меня в пропасть,
будь добра.
От этой ли
струшу боли я?
Мне
даже
пиджак не жаль ободрать,
а грудь и бока —
тем более.
Отсюда
дашь
хороший удар —
и в Терек
замертво треснется.
В Москве
больнее спускают.. .
куда!
ступеньки считаешь —
лестница.
Я кончил,
и дело мое сторона.
И пусть,
озверев от помарок,
про это
пишет себе Пастернак3.
А мы.. .
соглашайся, Тамара!
История дальше
уже не для книг.
Я скромный,
и я
бастую.
Сам Демон слетел,
подслушал,
и сник,
и скрылся,
смердя
впустую.
К нам Лермонтов сходит,
презрев времена.
Сияет —
«Счастливая парочка! »
Люблю я гостей.
Бутылку вина!
Налей гусару, Тамарочка!
1924

[1] Леонидзе Г. * Д. Гурамишвили. История грузинской литературы, т. II. Под ред. А. Барамидзе, Г. Имедашвили, Г. Микеладзе. Тбилиси, 1966, с. 570—571.
[2] Лашкарадзе Д. * Первые грузинские просветители. — Мацне. Серия языка и литературы, 1976, №2.
[3] История грузинской литературы, т. I. Под ред. Д. Гамезардашвили. Тбилиси, 1956, с. 66.
[4] Чавчавадзе А. Г. * Соч. Под ред. и со вст. статьей И. Гришашвили; см. так же: Гаприндашвили М. * Очерки истории грузинской общественной мысли, т. II. Тбилиси, 1976, с, 321.
[5] Орбелиани Г. * Полн. собр. соч. Под ред. и со вст. статьей А. Г. Гацерелия. Тбилиси, 1959; его же. Стихотворения. Тбилиси, 1947; Заздравный тост. Тбилиси. 1939, с. 122; см. также: Гаприндашвили М. Указ. соч. , с. 322.