" Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он
открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого,
ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно-светлая.
Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и
серебристо-освещенных с другой стороны. Под деревами была какая-то сочная,
мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое-где листьями и стеблями.
Далее за черными деревами была какая-то блестящая росой крыша, правее
большое кудрявое дерево, с ярко-белым стволом и сучьями, и выше его почти
полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей
облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили
и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
-- Только еще один раз, --сказал сверху женский голос, который сейчас
узнал князь Андрей.
-- Да когда же ты спать будешь? --отвечал другой голос.
-- Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз.. .
Два женские голоса запели какую-то музыкальную фразу, составлявшую
конец чего-то.
-- Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
-- Ты спи, а я не могу, --отвечал первый голос, приблизившийся к окну. " (Л. Толстой "Война и мир")
Константин Бальмонт
Новолуние
Серп Луны молодой,
Вместе с пышной звездой,
В голубой вышине,
Ярко видится мне.
Серп Луны молодой,
Над застывшей водой,
На уснувшей волне,
Странным кажется мне.
Серп Луны молодой,
С лучезарной звездой,
В голубой тишине,
Сказкой чудится мне.
И. И. Бродский "Новолуние"
М. Цветаева
Новолунье
Новый месяц встал над лугом,
Над росистою межой.
Милый, дальний и чужой,
Приходи, ты будешь другом.
Днем - скрываю, днем - молчу.
Месяц в небе, - нету мочи!
В эти месячные ночи
Рвусь к любимому плечу.
Не спрошу себя: "Кто ж он? "
Все расскажут - твои губы!
Только днем объятья грубы,
Только днем порыв смешон.
Днем, томима гордым бесом,
Лгу с улыбкой на устах.
Ночью ж.. . Милый, дальний.. . Ах!
Лунный серп уже над лесом!
Сумерки. Сага. Новолуние - Стефани Майер
почему-то пошленькое:
в небе луна чрезвычайно печальная,
мне надоели встречи случайные,
и потому в этот вечер лирический
я захожу в диспансер венерический
С Средней Азии — безобразие
(Мне письмо передали с оказией) :
Как воскресение — так землетрясение,
В аэропортах — столпотворение…
И если в Кении — наводнение,
То, скажем, в Сопоте — песнопения.
Грущу я в сумерки и в новолуние:
В Китае — жуткая маоцзедуния…
…Остановился вдруг на середине я:
В Каире жарко и насерединия. (В. Высотский)