Ваше мнение о творчестве Юкио Мисима. Любимые произведения

Хороший писатель. Честный. И очень японец. И Исповедь маски и ужаснейший Патриотизм...
мне нравится их проза, но настоящих, которые открывают мне Японию и их внутренний мир - Кавабата, Танидзаки, Оэ, Акутагава... Дают возможность поглядеть - как это быть другими, нежели мы.
А вот Нава их не любит, но тоже определила Мураками как пустышку. Это проза ВНЕяпонская. как Пелевин - ВНЕрусская. Если их не прочитать, ничего не потеряешь, а если прочитать наших - приобретешь частичку русской души, а прочитать японских - частичку души японской. Главное - остаться собой, понимая особливость других

Не знакомы

«Исповедь маски» – дебютный роман знаменитого японского писателя Юкио Мисимы (1925-1970), прославивший двадцатичетырехлетнего автора и принесший ему мировую известность. Автобиографический роман вызвал неоднозначную реакцию японских читателей: с одной стороны, текст изобилует довольно откровенными и порой даже эпатирующими описаниями внутреннего мира главного героя, но автор мастерски владеет словом, что от романа невозможно оторваться.
К сожалению, сюжет оказался пророческим. В возрасте 45 лет Мисима покончил собой, совершив харакири.

Это было первое произведение Мисимы, которое я прочитала. После этого стараюсь не пропускать его работы.

Очень хороший писатель. Это не "Япония для иностранцев", это "Япония, как она есть". С поправкой на личность автора. Очень нравятся Золотой храм, Патриотизм, Шум прибоя.

Я читала только одно произведение," Исповедь маски" - не люблю японцев и их культуру, но меня впечатлило.
Это действительно яркий и самобытный автор. Чтобы поразить читателя, заставить чувствовать, ему не надо "становится на голову", это происходит само собой. Не фальшивка вроде Мураками, а нечто подлинное. Хотя и очень чуждое.

"Патриотизм" штука прикольная но не стоит делать это дома.

"Золотой храм" просто хорошая книга.

- Идешь куда-нибудь? - спросил Касиваги.

- Да нет...

- Хорошо, что я тебя встретил. - Касиваги уселся на каменную ступеньку и развернул сверток. Там оказалась флейта сякухати - спаренные ее трубки сверкнули холодным темным блеском.

- Понимаешь, какая штука, у меня тут дядя умер и на память завещал вот эту дудку. Он мне уже дарил такую - давно, еще когда учил на ней играть. Эта, кажется, классом повыше, но я привык к старой, а две мне вроде ни к чему. Вот я и решил тебе презент сделать.

Мне прежде не приходилось ни от кого получать подарки, и я обрадовался. Я осторожно взял свирель в руки. На ней было четыре отверстия спереди и одно сзади.

- Меня учили играть в стиле Кинко, - продолжал Касиваги. - Я вообще-то чего сюда шел - луна нынче больно хороша, вот и захотелось поиграть в Золотом Храме. Да и тебя надо бы поучить.

Ну и пьесы у Мисимы очень так ничего и японские (особенно про Оно-но Комати,) и европейские (подружка ставила Маркизу де Сад, я просто уржался).