как пушкин выразил внутреннюю свободу человека в произведении моцарт и сальери

Сальери подчинен необходимости, Моцарт осуществляет с
вободу.
Эти два царства-свободы и необходимости - взаимно
переплетены и нерасторжимы.
В своей совокупности они дают искусство и науку,
историю и жизнь…
Сальери еще ребенком полюбил музыку,
услышав в церкви орган.
Он отверг все науки и детские забавы, посвятил себя искусству.
Сальери в совершенстве освоил технику игры на музыкальных
инструментах, досконально изучил теорию.
Только овладев всеми тайнами и приемами, Сальери начал
сочинять сам.
Первые произведения он безжалостно сжигал.
Претерпевший за время обучения множество невзгод и лишений,
Сальери относится к написанию произведений как к
тяжелому кро­потливому труду, заслуженной наградой за
который явля­ются успех и слава.
Именно поэтому он не приемлет "легкомысленного"
от­ношения Моцарта к своему великому таланту.
Но для Моцарта музыка - это всегда радость творчества,
внут­ренняя свобода.
Он независим от мнения окружающих.
Легко, без принуждения дается ему волшебное искусство,
вызывая зависть и раздражение Сальери:
Где ж правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений — не в награду
Любви горящей, самоотверженья,
Трудов, усердия, молений послан —
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?..
Для самолюбивого и гордого Сальери непостижимо то,
что наделенный божественным даром композитор
может остановиться, чтобы послушать безыскусную
игру слепого уличного музыканта и еще находить
в этом удовольствие.
Сальери обескуражен и раздражен предложением Моцар­та
разделить его радость.
Он прогоняет старика.
Ночью Моцарта посетили несколько мелодий.
Одну из них он и представляет на суд Сальери.
Хозяин дома потрясен: как можно, написав столь гениальную
музыку, слушать фальшивую игру слепого скрипача.
Сальери упрекает Моцарта в том, что тот не знает
себе цену, называет его Богом.
Сближает их любовь к музыке и понимание её,
а разъединяет различное ощущение предназначения
музыки и зависть Сальери к гению Моцарта, его свобода.
Сальери мнит себя жрецом-аскетом для которого
невозможны несерьезные выходки и веселый смех.
Он отрицает мир.
Моцарт же, весь соткан из легкости и приятия жизни,
он принимает весь мир в себя, не отгораживается от него -
и в этом источник его постоянного вдохновения.
Непосредственному и веселому восприятию жизни Мо­царта
Пушкин противопоставляет нравственную ограни­ченность
Сальери, которая и приводит его к мысли отра­вить великого
композитора. Свои зависть и ревность Са­льери оправдывает
ложным беспокойством о судьбе ис­кусства, которое,
будучи поднято Моцартом на недосягае­мую высоту,
будет обречено вновь пасть вниз после его смерти:
...я избран, чтоб его
Остановить — не то мы все погибли,
Мы все, жрецы, служители музыки,
Не я один с моей глухою славой...
Моцарту чуждо самолюбование и гордыня, он не возвышает,
а приравнивает себя ко всем, умеющим чув­ствовать
"силу гармонии":
Нас мало избранных, счастливцев праздных,
Пренебрегающих презренной пользой,
Единого прекрасного жрецов.
Именно истинный талант и внутренняя свобода ставят
Моцарта выше Сальери.

облил грязью Сальери. Не заслуженно совершенно.