Вопрос передан американским товарищам с ьронкса, ноя не поняла почему слово русский так исключительно не любят)

Мой американский товарищ

«Вот здесь живем мы с Джоном. А вот здесь меня держали под арестом в феврале 45-го. Все же,— усмехнулся высокий сильный человек, и в свои 55 не утративший солдатской выправки и спортивной фигуры,— сидеть в „Метрополе“ не в пример лучше, чем в немецком лагере».

Стоял февраль 1979. Пик очередной истерики «холодной войны». А человек, разговаривавший со мной в коридоре гостиницы «Метрополь», был американец Джозеф Байерли, приехавший в Москву навестить сына Джона (ныне посол США в Москве), работавшего гидом на выставке «Сельское хозяйство США».

Джозеф немногословно и скупо вспоминал свой первый приезд в Москву 34 года назад. И от его истории — истории американского солдата, воевавшего с гитлеровцами в рядах Красной Армии,— голова у меня пошла кругом. Было от чего.

6 июня 1944, когда высадкой в Нормандии открылся Второй фронт, сержант Джозеф Байерли десантировался из своего самолета под ураганным огнем противника. Прыгая из люка, он увидел, как взорвался битком набитый однополчанами транспортник всего лишь в паре сотен метров поодаль — немецкая зенитка поразила цель.

Приземление вышло не очень удачным: он сильно ударился о крышу церкви деревушки Сен-Ком-дю-Мон. Хуже того — потеряв связь с другими десантниками, остался один. Однако 20-летний сержант знаменитой 101-й дивизии ВДВ США, пулеметчик, радист и подрывник, обладал не только крепким телом, но и несгибаемым духом.

Еще до высадки в Нормандии командование дважды откомандировывало Байерли выполнять задания совместно с французскими партизанами на оккупированной нацистами территории. Видно, хорошо выполнял — сержантские лычки даром не давали.

«Моей работой было воевать с нацистами,— объяснял он годы спустя как само собой разумеющееся.— Я ведь добровольцем пошел в армию, хотя мне, спортсмену, предложили стипендию в университете. Но у меня уже два старших брата служили в армии, и я понимал, почему. Как ни молод был, а понимал, что Гитлер — всем нам смертельная угроза».
Да, плохо дело — оторваться от своих. Но, «нас так готовили, чтобы и по одиночке выполнять боевые задачи»,— напомнил мне Байерли.

Вот Байерли и выполнял. Взорвал электрическую подстанцию. Затем еще несколько объектов. А затем попал в плен. Нарвавшись на группу вражеских солдат, забросал ее гранатами. Но, уходя с места боя, перелез через какую-то ограду — прямо на рыло пулемета, вокруг которого, держа Байерли на мушке, залегло целое отделение.

Затем были семь месяцев допросов и плена; семь немецких лагерей и тюрем и два неудачных побега. Бежав, логично стремился на восток, куда было ближе и откуда шли русские союзники. Во втором побеге подвело незнание обстановки — бежали трое, сели по ошибке в поезд на Берлин, попали в гестапо. Хорошо, что вермахт отбил их себе — формально гестапо не имело права держать у себя военнопленных. А может, вермахт просто имел на Байерли виды, поскольку в нарушение всех правил отобрал у него документы. Так или иначе, вермахт невольно помог Байерли решить его проблему, отправив пленного в лагерь Альт-Древице в Польше. Откуда в начале января 1945 года Байерли и два его товарища бежали снова. Уйти от пуль охраны удалось лишь ему одному. От собак, пущенных за ним, ушел по ручью. Долго шел в воде, прежде чем выбраться на противоположный берег, так и сбил собак со следа. Недели две днем прятался где мог, а по ночам упорно шел на звуки нарастающей с востока канонады.

Наконец, русские союзники вышли на него сами — урча моторами, танки приближались к сараю, где он отсиживался от немецких патрулей. Байерли шагнул навстречу советским солдатам, подняв руки, в одной из которых держал свою последнюю промокшую пачку «Лаки Страйкз», американских солдатских сигарет, единственного, кроме обносок формы десантника, сохранившегося доказательства его американской идентичности. Общаясь с русскими пленными в Альт-Древице, он научился нескольким фразам. Выходя сейчас навстречу русским, он закричал: «Я — американский товарищ! Я — американский товарищ!»

Байерл

вот уж не знаю, может просто боятся?

это эхо холодной войны

С детства напуганы.

не знаю но я исключительно горжусь тем что я русский и живу в этой загадочно сложной для понимания стране :)