почему с ума сходят и от правильной жизни и от неправильной?

Боюсь показаться занудой, но мне хочется продолжить уже начатую мысль. Дети кажутся нам счастливыми, да и мы сами завидуем себе - таким, какими были детьми - потому что наш опыт разделяется на опыт зачарованного путешественника и опыт бойцовой собаки. Все дети, пока не кончится детство, - зачарованные путешественники, а кончается детство - когда они делаются бойцовыми собаками. Возможно, это сюжет, по которому стремится к своему краху потом и романтическая любовь - мужчина всегда женится на очарованной путешественнице, а разводится - с бойцовой собакой.

Рискну предположить, что и "правильная" и "неправильная" жизнь ненавистны нам из-за щедрого компонента насилия. Представим себе исходную для каждого из нас ситуацию. Некая девочка NN, оставшись дежурной по палате, пока отряд был в столовой, из любопытства стала смотреть, что у кого лежит в тумбочке: мяч, банка варенья, пакет с носочками, браслетик... Ее застают за этим занятием и жестоко избивают как воровку. NN ничем не может оправдаться, потому что кроме воровства - никаких других способов объяснить, почему она лазала в чужие тумбочки, ни у кого нет. "Но я ничего не хотела присвоить!" - будет рыдать NN, но никто ей не поверит. Однако вот что интересно: откуда NN узнала, что она не воровка? Может, вор ворует как раз-то и из любопытства, а присвоение чужих вещей - это фактор вторичный, факультативный и необязательный? Почему мы считаем, что вор - это роль, а не истинная наша сущность? В конце концов, человеческий вор, простите, оговорился, вид - это высший паразит среди всех паразитов, поскольку существует за счет энергии, накопленной другими видами живых существ. Тогда ответ на вопрос "Почему с ума сходят и от правильной жизни и от неправильной?" будет прост: потому что любая жизнь чревата насилием. Внутренним - при правильной жизни, когда вор принуждает себя не быть вором, и внешним насилием - когда вор попадается и карается.

Но счастье возможно, однако достигается оно не среди людей, а в их отсутствии. Так как с возрастом бешеные люди превращаются в бойцовых псов и сук, есть некоторая не слишком почетная участь уйти со схватки и с позором покинуть ристалище. Убедившие себя в том, что не являются никем, кроме как бойцовыми собаками, не имеющими никакого смысла жить, кроме как побеждать, разумеется, покончат с собой, если не победят. Покончат полностью. Или частично - посвятив остаток жизни нытью, бесплодным поискам благородных защитников, и неутоленной ярости, истлевающей в злую печаль.

Но вольно будет дышать вырвавшимся в пампасы, где уже нет сторожевых башен, и, кстати, нечего красть и некому воровать. Ночной эфир струит зефир, и ты можешь плавно изгибаться бесконечной лентой, вплетенной в струи эфира, и сосать галактическое молоко из сосцов ласковых звезд. Где-то вдали лают собаки, обвиняя тебя, что на твоем чердаке во всю и давно кукуют кукушки, но собаки так далеко, что метели их вечной зимы сопрягают их вой с воем вьюги, а вьюга добрее собак, потому что она безразлична. И вот дух поэта летит над Россией и видит волны пустыни, но вместо песков - снега. Потом вместо снегов - весна и чирикающая белиберда мелких и - до спазма восторга - красивых птиц. А потом раскроется лето, путешествия, очарование, и ты будешь смотреть, как дочь твоя обнимается с морем - ненасытно смеясь от веселья. Потом еще есть возможность стихов на границе шизофрении - все еще с этой, разрешенной здравомыслящими барсуками и благоразумными монстрами стороны, потому что не может страдать психическим заболеванием тот, кто им наслаждается - без ущерба для окружающих, схватившихся в адской схватке бешеных псов и сук. Пока трибуны неистовствуют, вдоль набережной прогуливаются очарованные путешественники, и странно им слышать шумные выдохи тысячеглавых толп. Они счастливы, и даже подозревают, что счастливы.

Всё -в руках случая.

Странно: то что от жизни полностью, целиком умирают вас не удивляет. а то. что от жизни умирает часть адекватности, часть каких-то управляющих контуров - удивляет. Возникновение же в процессе жизни новых неправильных сигналов, стимулов и реакций на них настолько банально, что не стоит и упоминания.

"На самом деле люди не могут сходить с ума — одним не с чего, другим некуда. Но иногда они становятся слишком серьёзны для этой абсурдной реальности."

Потому что "правильность "—величина неизвестная)

От правильной жизни устают, а от неправильной развлекаются как хотят.

казаться красивыми хотят

Ум - это набор шаблонов и стереотипов. Ум механистичен, он разделяет и дефрагментирует изначально единый мир. В какой-то момент человеку становится тесно в рамках этой тюрьмы. Непонимание источника своего рабства выливается в чувство безысходности и уныния. Напряжение накапливается и если оно не рассеивается в одной из форм бегства от самого себя, то трансформируется в психоз или сумасшествие. Человек, живя "правильной" жизнью - страдает от рутины, а нарушая правила - от угрызений совести.

Потому что не нашли себя