Чтобы стать христианином, нужно возненавидеть всё религиозное. Для вас эта мысль понятна?

Как в двух словах объяснить суть христианства человеку, который с ним практически не знаком или знаком посредством какой-то карикатуры в СМИ?

- Я бы сказал так. Если Вам надоело всё религиозное аж до самого слова, - вас подташнивает от слова «религия», - вот тогда Вы сможете понять христианство. Тогда Вы сможете понять Бога, который воплотился в каменотёса, чтобы общаться с людьми по-человечески. Христианство предлагает дружбу с Богом, который против религии. Это если очень кратко. То есть Бог, который презирает всякого рода религиозный пафос.

Он стремится прорваться к человеку через занавес, через катапетасму, - это такая расшитая золотом ветхозаветная завеса. Она рвётся, весь храм разрушается. <…> Христос стремится к человеку, прорывая все религиозные установки, всё то, что можно было назвать религиозным в иудаизме I века: это священная суббота, священное богослужение, храм, жертвоприношение, в конце концов – Писание Моисея, которое Он назвал написанным по жестокосердию, то есть уже компромиссным вариантом откровения Божия. Старцев, которых все уважали, Он считал, что они гробы окрашенные, само почитание древних пророков он назвал не совсем правильным, что они (иудеи) неправильно это делают. И таким образом, Он, будучи Богом, делал примерно то же самое, что говорит Исаия в первой главе: «Всё религиозное мне просто надоело, дайте по-человечески пообщаться». И тогда мы преодолеваем религиозный дискурс, который слишком перегружен.

Ведь даже Христос в этом религиозном дискурсе оказывается в царских одеждах на богатом престоле в качестве Вседержителя, то есть отформатированным уже, совершенном контрастирующим с евангельским Христом.

Вы просили кратко, а я тут наговорил сто лет уже. В общем, чтобы стать христианином, Вас должно допечь всё религиозное, Вы должны чувствовать почти отвращение к религии. И вот тогда Вы сможете стать христианином, потому что если нет, то Вы впадаете в обычный религиозный флёр: там, где что-то есть священное, «туда не ходи, этого не вкушай». <…>

Неважно, что считается священным кодексом или священным местом. Когда Христа спросили, где покланяться, в Иерусалиме или на горе Гаризим, Он оказался между двумя неправильными ответами. Это нельзя локализировать, нельзя что-то назвать священным, - в противном случае всё остальное окажется трефным, как бы нечистым. А Христос любит каждую травинку, Он это создал, Он подчёркивал: «Никогда Соломон так красиво не одевался, как трава, которая сегодня есть, а завтра нет». И вот с таким подходом к бытию невозможно что-либо выделять как священное, потому что тогда мы наведём тень на всё остальное, а именно остальное и пришёл спасать Христос. Вот так вот.

Если я остался не понятен, - ну что ж, значит не понятен. Я вообще не хочу, чтобы христианство свелось к попсе, которая понятна всем. Потом мы не знаем, что делать с этими людьми, которые пришли, потому что они что-то быстро поняли.

Если Вы быстро поняли христианство, перечеркните, просто зачеркните – Вы неправильно его поняли. Апостолы за три с половиной года и то еле-еле что-то там ухватили. А мы хотим христианство за две минуты, быстрорастворимое? До него нужно дозреть, это серьёзная вещь, от которой потом невозможно очухаться.

Протоиерей Вячеслав Рубский