Квачков оправдан. Справедливость восторжествовала или в покушении виноват сам Наночуб?

«И волки сыты, и овцы поделены» , — остроумничал Квачков, объясняя, что организация фальшивого покушения была частью плана Чубайса по «разделу энергетического комплекса» России.
Разоблачая заговор против себя и остальных фигурантов дела, Квачков для наглядности стал демонстрировать присяжным собственноручно нарисованные схемы и формулы, по которым он рассчитал, что мощность взрыва — около 400 граммов в тротиловом эквиваленте (по официальному заключению экспертов, на обочине шоссе взорвалось устройство мощностью от 3,4 до 11 кг) . Как только полковник развернул перед коллегией склеенные между собой листы картона, судья Пантелеева потребовала их убрать.
В частности, адвокат защиты Оксана Михалкина заметила, что если бы мощность взрывного устройства соответствовала заявленной следствием, то оно серьезно повредило бы не только машины господина Чубайса и его охраны, но и расположенные рядом деревья. Деревья и машины уцелели, отмечала адвокат, считающая, что на обочине взорвали 500 г тротила. "Даже "Жигули", в момент взрыва обгонявшие бронированный BMW Чубайса, практически не пострадали! " — отметила она, добавив, что на "ВАЗе" не оказалось следов от осколков, хотя следствие утверждает, что бомба имела поражающие элементы.
Во время речи Квачкова в "последнем слове подсудимого", которая в общей сложности длилась около трех часов, судья Людмила Пантелеева постоянно перебивала, не давая обвиняемому говорить; председательствующая останавливала Квачкова каждые две-три минуты и четыре раза объявляла перерыв в его выступлении, не справляясь с возмущенным подсудимым и его соратниками. Судья Людмила Пантелеева, грубо нарушая закон, оказывала давление на присяжных: «Уважаемые присяжные заседатели, я прошу вас не принимать во внимание сказанное Квачковым. Он касается не исследованных в судебном заседании обстоятельств и искажает материалы дела» , — обращалась Пантелеева к коллегии. «Вы лжете, гражданка Пантелеева! И нарушаете мое право на последнее слово» , — возражал судье Квачков и получал новое замечание — якобы за неуважение к суду.

Да отмазался Квачков.
Ну, лажанился, но сидеть-то неохота.
Часть доказательств - телефонная прослушка и т. п. не были учтены по формальным основаниям.
Чубу это покушение ничего не прибавило и не убавило.

Пусть радуется, что до сих пор жив

вполне возможно, что и Квачков затеял эту фигню... он весьма агрессивный оратор