кто такие люди с неустойчивой психикой обьясните своими словами???

спор не успел начаться, а они уже машут руками, орут, пучат глаза, не дают сказать слова... ведут себя более, чем эмоционально, в общем.

это я

Бешенство

Натерпелись мы вчера страху. То есть форменный испуг на себе испытали.

Может, член правления Лапушкин до сих пор си­дит у себя на квартире, трясется. А он зря не станет трястись. Я его знаю.

А главное, все эти дни были, сами знаете, какие жаркие. Не только, скажем, крупное животное,— клоп и тот может по такой жаре взбеситься, если, ко­нечно, его на солнцепеке подержать.

А тут еще в газетах сообщают: по двадцать шесть животных ежедневно бесятся.

Тут действительно сдрейфишь.

А мы, для примеру, у ворот стояли. Разговаривали.

Стоим у ворот, разговариваем насчет бешенства и вдруг видим — по нашей стороне, задрав хвост, соба­ка дует.

Конечно, она довольно спокойно бежит. По виду нипочем не скажешь, что она бешеная. Хвостишко у ней торчит, и слюны пока не видать. Только что рот у ней подозрительно закрыт и глаза открыты.

В таком виде и бежит.

Добегла она до члена правления. Член правления, конечно, ее палкой.

Ляпнул ее по башке палкой. Видим — собака фор­менно бешеная. Хвост у ней после удара обмяк, кни­зу висит. И вообще начала она на нас кидаться. Хотя слюны пока не показывает.

Начала она кидаться, а дворник Володин не рас­терялся, вооружился камушком и тяпнул ее по башке.

Тяпнул ее по башке. Глядим — все признаки нали­цо. Рот раскрыт. Слюна вышибает. Хвост колбасой. И вообще накидывается.

Член правления кричит: — Спасайся, робя! Бешеная...

Бросились мы кто куда. А дворник Володин в сви­сток начал свистеть.

Тут кругом на улице рев поднялся. Крики. Сума­тоха.

Тут постовой бежит. Револьверы вынимает.

— Где тут,— кричит,— ребятишки, бешеная соба­ка? Сейчас мы ее уконтрапупим! .

Поднялась тут стрельба. Член правления из окон своей квартиры командует, куда стрелять и куда про­хожим бежать.

Вскоре, конечно, застрелили собачку. Только ее застрелили, вдруг хозяин ее бежит. Он в подвале сидел, спасался от выстрелов.

— Да что вы,— говорит,— черти, нормальных со­бак кончаете? Совершенно,— говорит,— нормальную собаку уконтрапупили.

— Брось,— говорим,— братишка! Какая нормаль­ная, если она кидается.

А он говорит: — Трех нормальных собак у меня в короткое вре­мя прикончили. Это же,— говорит,— прямо немысли­мо! Нет ли,— говорит,— в таком случае свободной квартирки в вашем доме? — Нету, — говорим,— дядя.

А он взял свою Жучку на плечи и пошел. Вот чудак-то! 1926