Слабо вам написать сейчас краткое соченение какое небудь? Только своими словами!!

сочинение о чем?

а я сочиняю всегда своими словами.

«Знаете, как я смотрю на человека? Если мне кажется, что он тупой, — это значит, что я нахожу его мыслящим не так, как должно на мой взгляд.

А как он может унаследовать мои мыслительные шаблоны? Только если я ему их расскажу. А почему я их рассказал, а он не понял? Потому что я рассказал непонятно.

Стало быть, вся проблема в том, что я сам не умею доступно доносить свои мысли. Мне от этого досадно, и я хочу обвинить в своей слабости кого-то другого»

Вижу, что по русскому языку много "двоек"?

Вторая мировая война. Грузия 1943 год.
Воспоминания о том,
Что могло бы быть.

Кровавые бинты на голове Ивана уже начали засыхать и превращаться в корку, но под ними всё ещё можно было различить, как он шевелит глазами, как будто он что-то ищет в той своей темноте, что застыла перед ним.
Левой рукой он держался за рёбра и за живот, а правой держал за локоть Гиви. Мелкие камушки прилипли к губам и мешали ему разговаривать. Он шептал.
- Гиви, я жить буду?
- Канэчно будешь! Ты глазами шевелишь, значит, голова цела! Просто царапина - заживёёт! Попробуй подняться, я помогу, посмотри на ту гору.
Иван чуть усмехнулся сквозь боль, но всё же поднялся вслед за движением Гиви и словно бы увидел ту гору, на которую показывает Гиви. И хотя голова его была повёрнута совсем в другую сторону, прошептал: - я вижу там победу, нашу победу…
Попытался улыбнуться, но от боли свернул губы в трубочку. Гиви смочил ладонь из фляжки и отёр его лоб и губы.
- Передай матери…
Иван стал опускаться на спину, отпустил руку Гиви и, начал шарить вокруг кармана гимнастёрки ища пуговицу.
Гиви помог ему расстегнуть пуговицу и из белоснежного клочка материи Иван сам достал коричневый клочок старенькой фотографии. Он словно смотрел на неё но, она была повёрнута к нему обратной стороной, он сквозь боль улыбался. Трогал её, как будто видел пальцами.
- Это моя маама. А это сестра Ююля.
Он шептал, обращаясь в небо.
- Мама ещё жива, а Юли нету. Её немцы убили. Ещё в поезде, когда ехали. Разбомбили весь состав. Гиви я сам видел…
Бинты на глазах становились алыми от растопленной в слезах крови. Дыхание прервалось на несколько раз, а потом Иван выдохнул и прижал левую руку к рёбрам, по-солдатски собрался и как можно громче попытался сказать.
- Других нет фотографий это одна, где Мама с Юлей, а папки не было у нас, передай маме, если сможешь.
Губы его из полу радостной улыбки превратились в гримасу и, левая скула потянулась, куда-то вниз в то место где он держал окровавленную гимнастёрку. Гиви встряхнул его слегка и начал шептать по-грузински: - Иван что ты делаешь! Еще подожди не умирай. Ко мне приезжай в гости. У меня тоже есть мать, есть сестра и брат.
Гиви чуть отодвинул левую руку Ивана от груди. Из гимнастёрки слегка виднелся кусочек железки, не большой, но толстый на конце, как шляпка гвоздя.
Гиви всё понял и, прижал руку Ивана на то же место.
- Я же адреса не знаю Ваня.
Гиви взял правую руку Ивана положил себе на плечё, как будто бы Иван обнимает его как брата и заплакал. Заплакал тихо голосом, но громко душой. И только уже окоченевшая рука Ивана на его плече слегка подрагивала.
А вдалеке белел Казбек, который Иван увидел сквозь предсмертную темноту кровавых бинтов.