Был конец ноября – самое грустное время в деревне. Кот спал весь день, свернувшись на старом кресле, и вздрагивал во сне, когда темная вода хлестала в окна. Дороги размыло. По реке несло желтоватую пену, похожую на сбитый белок. Последние птицы спрятались под стрехи, и вот уже больше недели, как никто нас не навещал…
Лучше всего было по вечерам. Мы затапливали печи. Шумел огонь, багровые отсветы дрожали на бревенчатых стенах и на старой гравюре – портрете художника Брюллова. Откинувшись в кресле, он смотрел на нас и, казалось, так же как и мы, отложив раскрытую книгу, думал о прочитанном и прислушивался к гудению дождя по тесовой крыше. Ярко горели лампы, и все пел и пел свою нехитрую песню медный самовар-инвалид. Как только его вносили в комнату, в ней сразу становилось уютно – может быть, оттого, что стекла запотевали и не было видно одинокой березовой ветки, день и ночь стучавшей в окно.
После чая мы садились у печки и читали. В такие вечера приятнее всего было читать очень длинные и трогательные романы Чарльза Диккенса…
Давно произошла у меня переоценка и боюсь, что многие вынужденно придут к этому.
Людям надо жить. Для этого нужны тепло, вода, мир.
Кто жизнь познал.... Тот больше не спешит...
Бьется в тесной печурке огонь.)
А где труба от этой чудо-печи?
На котёл...Горит нормально...))
На возню в человейниках
Здорово
это что?
Вопрос.
не, на картинке что?
Камин.
как-то трудно соизмерять с действительностью..
на ум
Раньше не обращали внимание?