США перебирается в палатки?

характер взаимодействия администрации и общественности в различных странах

Обобщая данные сравнительных социологических исследова ний, С. Липсет пишет: «...результаты опросов общественного мне ния во всех государствах Европы (за исключением Люксембурга) , а также в Северной Америке и государствах Азиатско-Тихоокеанско го региона свидетельствуют, что значительное большинство опро шенных не испытывает доверия к своим политическим лидерам и институтам» [Липсет, 1995, 157]. Особо он отмечает трудности,

[152]

переживаемые страной старейшей выборной демократии США: по данным многолетнего общенационального социологического мони торинга службы Харриса в 1994 г. был зафиксирован самый низ кий (с середины 60-х годов) уровень доверия к правительственным институтам. В частности, «большое доверие» исполнительной власти выразили лишь 12% опрошенных (в 1961 г. — 41%, в 1981 г. — 24%). Доверие Конгрессу, который должен контролировать деятельность исполнительной власти, еще ниже: 8% в 1994 г. , в срав нении с 42% в 1961 г. и 16% в 1981 г. К этому нужно добавить, что, по данным Центра общественного мнения Мичиганского уни верситета, в 1992 г. 80% опрошенных полагали, что правительство страны в своей деятельности «в основном руководствуется интере сами немногих влиятельных группировок» . В 1964 г. такой ответ дали 29%, а в 1980 г. - 70% [Там же, 159].

Многие придерживаются этого мнения из-за снижения эффек тивности исполнительной власти, так называемого «торможения» в системе управления — неспособности политических институтов быстро реагировать на ситуацию. Липсет объясняет эту тенденцию действием знаменитой американской системы «сдержек и противовесов» в виде раздельного избрания Президента, Сената, Палаты представителей и пожизненного назначения членов Верховного Суда, а также слабостью партийной системы [Там же, 158—163]. Вместе с тем он указывает на существование в сознании граждан США (и других стран Запада) политического парадокса: недоверие правительству у них усиливается на фоне роста зависимости от правительства. «Большинство людей на Западе, даже живущих в наименее огосударствленных Соединенных Штатах, привыкли полагаться на государство в решении большинства своих проблем: получения работы, обеспечения престарелых, медицинского обслу живания и создания хороших школ для детей» [Липсет, 1995, 169].

Любопытно, что и в России наблюдается нечто подобное. В значительной степени это усиление зависимости населения от админи страции закономерно для современного общества (об этом писал еще М. Вебер) . В то же время снижение доверия к администрации нельзя назвать нормальным явлением в условиях демократии — ре жима, основанного именно на добровольном подчинении властям. Здесь снижение доверия к администрации ведет к снижению под держки ее действий населением, а это, в свою очередь, обусловли вает снижение эффективности управления и способствует делеги- тимации власти, снижению доверия к ней и т. д. Здесь образуется замкнутый круг, который в кризисные периоды развития не раз приводил к краху демократии. Так, например, после Великой деп рессии к 1938 г. в Европе демократия сохранилась только в 12 стра нах. В 1920 г. таких стран было 20 [Там же, 157].

[153]

Обобщая эти факты, Липсет делает вывод: «нам следует обра тить внимание на восстановление общественных союзов и связей, являющихся промежуточным звеном (курсив мой. — Г. А. ) между го сударством и гражданами» [Там же, 172]. Этот в высшей степени ценный вывод одного из ведущих специалистов в области политической социологии является еще одним подтверждением необходи мости подключения общественности к решению проблем совре менных государств. Особенно это важно еще и потому, что и администрация, и общественность есть неотъемлемые части политического сообщества людей (политической системы) , которые обуслов ливают нормальное функционирование друг друга. Администрация в значительной степени самовоспроизводится (табл. 14).