Почему клоуны часто бывают грустными в жизни?

У всего есть откат.
Даже у смеха.
И не только грусть, но и жёлчь.

Каждый в свою жизнь добавляет то, чего ему не хватает.

Смеяться для других- вредно. Смеяться от души- полезно.
Любить для других-вредно. Любить от души-полезно.
Жить для других-к не счастью. Жить от души-счастье.
Я-имя Моё.Я-имя Твоё.Я-имя Наше. Где Ты? Счастье Моё?Вот-Я. Счастье.

Своей профессии не рады, наверное. Если-бы Вы только знали, что творится за кулисами...

Надо же как то с собой бороться....

Шут был вор: он воровал минуты —
Грустные минуты, тут и там, —
Грим, парик, другие атрибуты
Этот шут дарил другим шутам.

В светлом цирке между номерами
Незаметно, тихо, налегке
Появлялся клоун между нами
Иногда в дурацком колпаке.

Зритель наш шутами избалован —
Жаждет смеха он, тряхнув мошной,
И кричит: “Да разве это клоун!
Если клоун — должен быть смешной! ”

Вот и мы.. . Пока мы вслух ворчали:
“Вышел на арену, так смеши! ” —
Он у нас тем временем печали
Вынимал тихонько из души.

Мы опять в сомненье — век двадцатый:
Цирк у нас, конечно, мировой, —
Клоун, правда, слишком мрачноватый —
Невеселый клоун, не живой.

Ну а он, как будто в воду канув,
Вдруг при свете, нагло, в две руки
Крал тоску из внутренних карманов
Наших душ, одетых в пиджаки.

Мы потом смеялись обалдело,
Хлопали, ладони раздробя.
Он смешного ничего не делал —
Горе наше брал он на себя.

Только — балагуря, тараторя, —
Все грустнее становился мим:
Потому что груз чужого горя
По привычке он считал своим.

и наоборот

Пегой луной наступает вечер,
Лысый швейцар зажигает свечи,
Пудрится цирк в ожиданьи встреч
С голодною толпой.

И через миг на арене алой
Вырастет мир на утеху зала,
Белый маньяк затрясет устало
Битой головой.

Белый клоун, белый мученик,
Ради смеха пьяно-жгучего
Будет издеваться над собой!

Вечером здесь у него заботы,
Ведь униженье - его работа,
Но посмеется последним наш
Невидимый герой.

Но в час, когда полночь погасит краски
Бывший Пьеро поменяет маску,
Новый из тех, кто над ним смеялся
Превратится в гной.

Клоун не зря помнит эти лица,
Вечером шут, а теперь убийца!
В душном трактире он отрешиться
С пьяною ордой!

В кабаке с визгливой скрипкой,
За столом от грязи липким
Будет хохотать он сатаной!

Завтра опять у него заботы,
Ведь униженье - его работа,
Но посмеется последним наш
Невидимый герой.

Кто изгибал на арене спину,
Тот испытал, что такое сила.
Пой-же, цыган, зажигай-ка милый
Белую ты кровь!

Насмеялись на сцене ((