Много таких вещей, которые умножают суету: что же для человека лучше? (Экклесиаст 6:11)

Жить просто и быть довольным тем, что он имеет.

Хорошо, когда всё хорошо.

лучше всего исполнять заповеди.

Бог

Главное чтобы эти вещи не захватили на душу в свои сети и не закрыли истину-Бога, чтобы мы в мелочах не потеряли вид главного-первоисточника. Ведь в в мироздании можно увидеть Бога-Его почерк, Его работу.

Цитировать чужие "псевдо-великие вопросы жизни" - это типо модно?

Экклезиаст 12 :13 Итак, суть всего сказанного такова: бойся истинного Бога и соблюдай его заповеди — это то, что требуется от человека. 14 Ведь истинный Бог приведёт на суд всякое дело, даже всё скрытое, чтобы решить, хорошее оно или плохое.

Лучше Экклезиаст12:13.

а что на это пишут в сторожевых баснях для лохов?

для того, кто ссыт назвать имя свое и лицо показать, да пошел ты не, пошло оно которое сомо себя бесполое боится, куда ты денешься, придешь... обязательно придешь а пока, БЛУДИ И БОЙСЯ! ибо вранье оно и есть - ВРАНЬЕ!

Нетрудно увидеть здесь перечень тех же самых проблем, с которыми мы познакомились при рассмотрении суеты дел человеческих. Что же дальше? Разве Бог не участвует в делах этого мира? Заявляя, что все суета, не бросает ли Екклесиаст упрека Творцу всяческих? Посмотрим, что он говорит об этом.

Придя через рассмотрение дел человеческих к выводу, что «нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться: это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем» (8: 15), он делает существенное уточнение: «И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это – дар Божий» (Еккл. 3: 13). «Не во власти человека и то благо, чтобы есть и пить и услаждать душу свою от труда своего. Я увидел, что и это – от руки Божией; потому что кто может есть и кто может наслаждаться без Него?» (Еккл. 2: 24–25). Заметим, однако, что не пища и питие составляют награду праведного. «Ибо человеку, который добр пред лицем Его, Он дает мудрость и знание и радость; а грешнику дает заботу собирать и копить, чтобы [после] отдать доброму пред лицем Божиим. И это – суета и томление духа!» (Еккл. 2: 26). Вот, оказывается, чей удел суета.

Здесь уместно привести евангельские слова: «Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту [хотя] на один локоть? И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры! Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний [сам] будет заботиться о своем: довольно для [каждого] дня своей заботы» (Мф. 6: 26–34). Неслучайно, наверное, здесь звучит имя Соломона.

Екклесиаст дает парадоксальный совет, не покоряться мирскому мудрованию, не собирать, но, наоборот, расточать, давать милостыню: «Отпускай хлеб твой по водам, потому что по прошествии многих дней опять найдешь его» (Еккл. 11: 1). Рассмотрение суетности человеческих занятий позволяет ему убедить читателя не прилепляться к ним сердцем. Святитель Григорий Богослов говорит об этом так: «“Видех всяческая”, говорит Екклесиаст, обозрел я мыслию все человеческое, богатство, роскошь, могущество, непостоянную славу, мудрость, чаще убегающую, нежели приобретаемую; неоднократно возвращаясь к одному и тому же, рассмотрел опять роскошь, и опять мудрость, потом сластолюбие, сады, многочисленность рабов, множество имения, виночерпцев и виночерпиц, певцов и певиц, оружие, оруженосцев, коленопреклонения народов, собираемые дани, царское величие, и все излишества и необходимости жизни, все, чем превзошел я всех до меня бывших царей: и что же во всем этом? “Все суета суетствий, всяческая суета и произволение духа” (Еккл. 1: 14), то есть какое‑то неразумное стремление души и развлечение человека, осужденного на сие, может быть, за древнее падение. Но “конец слова”, говорит он, “все слушай, Бога бойся” (Еккл. 12: 13); здесь предел твоему недоумению. И вот единственная польза от здешней жизни – самым смятением видимого и обуреваемого руководиться к постоянному и незыблемому» [14, т. 1, с. 171–172]. http://predanie.ru/lib/book/89039/