Откуда и как появились у хантов домашние олени? В устной традиции народа это
объясняется и естествен­ным, и сверхъестественным образом. Например, кочую­щие
по Полярному Уралу оленеводы Сязи рассказыва­ют, что у них олени повелись от
дикого олененка, при­рученного прадедушкой. У дедушки было уже сто
сам­цов-хоров, не считая самок-важенок. Есть также преда­ние о споре между
казымскими хантами и народом ахус-ях по поводу оленей, принадлежащих казымской
женщине-духу. В конце концов стадо было поделено так, что кому достался
один олень, кому — десять. По представлениям юганских ханты, домашних оленей
со­здал или пригнал с Казыма их местный дух Ягун-ики.

Среди домашних выделяется несколько основных ка­тегорий: племенной самец-хор,
самка-важенка, кастрированный ездовой бык, яловая важенка и телята —
но­ворожденный, годовалый и т. д. Размер стад сильно раз­личался: от трех — пяти
оленей на одно хозяйство в южной зоне до тысячи и более в тундре. В первом
слу­чае их содержание служило лишь подспорьем к основ­ным занятиям — рыболовству
и охоте. Летом несколько хозяев совместно выделяли пастуха, если пастбище
на­ходилось далеко от рыболовных угодий. Он устраивал дымокуры, чтобы защитить
животных от комаров и слепней. Дымокур раскладывался на земле и огоражи­вался
кольями, чтобы сгрудившиеся животные не обожг­лись. Строили и специальные навесы
либо оленьи из­бушки, а в них дымокуры. (Поэтому в литературе мож­но встретить
термин «избяное оленеводство».) К осени оленей отпускали в лес, а затем по
первому снегу ра­зыскивали и приводили к зимним поселениям. Здесь они паслись
неподалеку, а для отлова их загоняли в кораль — изгородь вокруг поселения. Это
делалось, когда нужны были олени для поездки.

В лесной зоне малооленные хозяева использовали этих животных только как
транспорт, а забой на мясо был непозволительной роскошью. Иное дело в
лесотунд­ре и тундре, где олень был и основным средством про­питания. Здесь уже
добыча рыбы или зверя была под­собным занятием. Содержание большого стада
требовало непрерывного надзора, постоянных перекочевок на но­вые пастбища, да и
дымокуров для большого стада не настроишь. Поэтому у северных ханты система
оленеводства была иной. Их цикл перекочевок был построен таким образом, чтобы
летом оказаться либо ближе к морскому берегу, либо на горных пастбищах Урала.
Там много корма и на открытых пространствах меньше гну­са. В этом же направлении
— с юга на север — мигри­руют летом дикие олени.

Весной, при отеле, важенок отделяли от быков в от­дельное стадо, а осенью, с
началом года, они воссоеди­нялись. Оленям свойственно чувство стадности, которое
заставляет их держаться вместе. Задача пастуха — не дать расколоться стаду или
уйти из него отдельным осо­бям. «Бегунам» надевали на ногу колодку или.
подвеши­вали к ошейнику тяжелую доску, длинную палку, ро­гульку. Необходимость
оберегать оленей от волков также требует круглосуточного окарауливания.
Помощ­ником пастуха была специально обученная собака — оленегонная лайка. В
лесной зоне ее функции иногда исполняла охотничья лайка. Кораль в северных
районах сооружали из нарт, поставленных полукругом.

Основное орудие оленевода — «веревка, ловящая оленя», т. е. аркан. Им
пользовались мужчины при от­лове животных в стаде, гуляющем на свободе. Женщи­ны
подманивали хорошо прирученных животных пищей, определенными звукосочетаниями
или по кличке. К оленям, загнанным в кораль, спокойно подходили и повязывали на
шею веревку, чтобы отвести к месту за­пряжки. Кое-где для привязывания оленей
ставили спе­циальные столбы с фигурным навершием, напоминаю­щие коновязи.
Очевидно, это след древней коневодче­ской культуры. О ней напоминает и одно из
названий оленьего недоуздка: пяк — во простейшего недоуздка — обороти из двух веревочных
петель. Ее надевали на оленя, когда он сбрасывал рога, и на живот­ное, которое
вели к месту жертвоприношения.

Для запряжки оленя в нарты использовался более сложный недоуздок — из ремней
и костяных пластинок. Видимо, он был изобретен очень давно: пластины найде­ны на
Усть-Полуйском археологическом памятнике, где жили предки обских угров около 2
тыс. лет назад. От недоуздка отходит поводок-вожжа, которым ездок управляет
пере­довым оленем. На грудь животному надевали кожаную лямку, а на туловище —
кожаный пояс. От лямки к нарте идет ременной тяж. Чаще всего лямка и пояс
сое­динены ремешками и пряжками в единую систему и надеваются на оленя вместе.
Но, например, на Югане они не соеди­нены, и этот факт очень интересен, он
раскрывает историю уп­ряжки. Очевидно, ког­да-то ее детали сущест­вовали
раздельно, и эту традицию сохранили юганцы до наших дней. Таковы основные детали
упряжки передо­вого оленя, который на­правлял ход осталь­ных -пристяжных оленей.
Они пристеги­вались к передовому, и их упряжь более проста. Общими усилиями
олени тянули нарту с ездоком. Он садился на нарту слева и управлял оленями тоже
слева, с помощью вожжи и длинного тон­кого шеста — хорея. На одном его конце
была насажена круглая деревянная втулка, чтобы не поранить оленя, а на другом
иногда — копье (рис. 12). Копьем пробовали прочность льда и пользовались как
оружием в случае нападения волков на стадо. Левостороннее управле­ние — признак
западно-сибирского оленеводства, в Вос­точной Сибири оно было правосторонним.
Эти особенно­сти — такая же загадка, как лево- и правостороннее уп­равление
автомобилем в разных странах.

По всей
территории ханты распространен единый тип нарты, и только на Югане оленя
запрягали в так называемую собачью нарту. Она хрупка, изящна, меньше весит.
Юганская нарта — универсального назначения, на ней и ездят, и возят разные
грузы. В более северных районах нарты различались по уст­ройству в зависимости
от назначения: одни были ез­довыми, а другие грузовыми. Ездовые разделялись на
мужские и женские, а грузовые имели свои осо­бенности в зависимости от того, что
на них перевозили: продукты, одежду, шесты чума или смешанный груз. Женщина
возила с собой детей, поэтому ее нарта была длиннее, либо со спинкой, либо со
сводчатым покрыти­ем — это уже кибитка. Для перевозки шестов чума на­стила не
требовалось вообще, а для продуктов и семей­ных святынь нарту строили в виде
ящика с крышкой. Есть некоторые указания на то, что у ханты существо­вала
двухсторонняя нарта — «хоть с той стороны запря­гай, хоть с другой». Ее видел в
конце XIX в. венгерский ученый Й. Папай.

В отличие
от оленеводства, достаточно широко распространенного у этих народов на
протяжении длительного времени, сельское хозяйство, по мнению историков,
появилось относительно недавно. У некоторых групп – примитивное земледелие,
заимствованное в XVI-XVII вв. у русских, и скотоводство (лошади, коровы, овцы),
разведение домашней птицы. Конечно, на севере можно выращивать некоторые виды
овощей (например, картошка частенько встречается в местных огородах и неплохо
растет), но отнести данное занятие к традиционным видам хозяйствования нельзя.